Автор неизвестен - Женский долг

Irdis ЖЕНСКИЙ ДОЛГ

Машу поймали на выходе с эскалатора. Толстая баба в зимней полицейской форме прокуренным голосом окрикнула ее, подбежала и схватила за руку. Облава. Их всегда устраивают под конец призыва, чтобы выполнить план. У стены уже стоял десяток девушек с потерянным видом, а теперь к ним присоединилась и Маша. Баба сдала ее усатому капитану и ушла за новой жертвой.

— Ваши документы, девушка.

Маша протянула капитану паспорт. Усатый быстро пролистал его, задержавшись на странице с регистрацией, и сунул документ во внутренний карман.

— Материнский билет, — буркнул он.

Маша вздохнула:

— У меня нет, только приписное, вот.

Капитан сунул в карман и его, даже не открыв.

— Так… Уклоняемся значит? Женский долг кто будет исполнять? Пушкин? Задерживаю вас до выяснения.

Девушки простояли у стены час. За это время баба отловила еще десятерых. Всех пойманных вывели из вестибюля метро, посадили в подогнанный к выходу старенький ПАЗик и повезли в матеркомат. Там девушек посадили в маленькую комнату и стали  выяснять, есть ли у кого-то отсрочки от призыва. После произведенных запросов в учебные заведения выяснилось, что двоих задержанных можно отпустить, и они радостные убежали домой. У Маши отсрочки не было, она провалила ЕГЭ, а теперь усиленно готовилась к пересдаче.

Вошел все тот же усатый капитан, выдал каждой ее личное дело и объявил:

— Сейчас вы будете проходить медосмотр. Всем раздеться до трусов и по порядку двигаться по врачебным кабинетам.

Было холодно и страшно. Несколько девушек отказывались снять с себя бюстгалтер.

— Я же женщина! Я не могу голой ходить, — жалобно прошептала Маша.

Капитан гаркнул:

— Пока не родила — не женщина. Быстро раздеться!

Девушки подчинились.

— Так, — продолжил военный. — Все вещи оставите здесь, комнату я запру. Шагом марш на осмотр!

В коридоре было еще хуже. Во-первых — холодней, во-вторых- там постоянно шастали мужчины, как работники матеркомата, так и отцы будущих матерей. Прикрыв грудь руками, Маша вошла в первый кабинет…

На протяжении часа ее щупали, трогали, как утку на рынке, выясняя степень ее свежести. То просили нагнуться, то подпрыгнуть, то поднять руки, то поднять ноги. На жалобы внимания не обращали, ставили в личное дело печати «Годна». Было противно. Особенно в кабинете гинеколога, поскольку его обязанности исполнял молодой врач, явно испытывающий не совсем медицинский интерес к ее половым органам. Потом ей рассказали, что это — племянник председателя медкомиссии, студент-третьекурсник. Он совершенно бесплатно работает на медкомиссии вот уже второй год. Уговорил таки дядюшку «попрактиковаться». В конце осмотра «врач» довольно хрюкнул и шлепнул печать в личное дело Маши:

— Молодец, красавица, здорова как корова, много телят родишь.

И снова залился поросячьим смехом.

Осмотр закончился, и девушки вернулись в комнату, где оставили одежду. Выяснилось, что у всех пропали мобильные телефоны и почти все деньги. Кто-то побежал жаловаться, а Маша сразу поняла, что это бесполезно, поэтому быстро оделась и прислонилась к батарее, наслаждаясь теплом. Все ждали своей участи. Когда за окном уже стемнело, вошел капитан и усталым голосом произнес:

— Итак, Петренко и Сметанкина направляются в больницу, на дополнительное обследование. Все прочие признаны годными к прохождению службы. В течение двух суток вы будете направлены в материнские части. Сегодня ночуете здесь. Сейчас принесут сухие пайки. Ваших родных оповестим. Все, расположиться на отдых!

Некоторые девушки стали плакать, кто-то громко выругался, одна даже стала требовать вернуть украденные деньги. Однако капитан молча вышел и запер за собой дверь.

Маша сидела на подоконнике и жевала галету, запивая ее водой из под крана. В окнах напротив матеркомата горели окна. Было видно, как люди готовились к Новому году, украшали елки. Маша вздохнула и пустила слезу. Ну почему, почему мир так несправедлив? Почему она должна куда-то ехать, два года жить в отвратительных условиях, вынашивать и выкармливать ребенка, терпеть издевательства мамок? Она ведь НЕ ХОЧЕТ! Почему ее принуждают к этому? Ведь не было же такого раньше! Никто не тащил восемнадцатилетних девушек на эти проклятые --">