Александр Иванович Ковинька - Миниатюры с натуры

Ох какие каверзные люди! Спросили и весеннюю свадьбу испортили…

КАК ГОЛОВА ГОЛОВЕ ГОЛОВОЙ ГОЛОВУ ПРИГНУЛ И СТУКНУЛ

Висит и висит. И никакой мороки. Приехала кинопередвижка — замок сняли. Уехала — замок повесили.

Со временем кто-то спохватился.

— Братцы! — закричал. — Почему это на дверях уважаемого сельского культурного учреждения висит маленький замок? Давайте, — говорит, — прицепим большой! Тогда здоровенную железяку смогут увидеть не только сельские руководители, а и районные. А если протрет глаза, то сможет узреть и сам голова — председатель правления клуба. У меня, — говорит, — есть предложение: к клубному фасаду большой замок приладить!

Приладили. Хоть удивляйтесь, говорим, хоть не удивляйтесь, а большой замок первым заметил отец пресвитер. На мотоцикле подкатил, радостно висящую железяку поцеловал и молитвенно прошептал:

— На тя уповаю. Виси, благодетельная железяка. Просили тебя, о боже всевидящий, сотворить чудо, и ты, милостивый, соблаговолил: в культурном селе культурную единицу развалил. Слава в вышних богу! Аминь!

Вдруг — бах! — телеграмма. Нам сообщали: «На клубные двери два замка привинтили. Спасайте!..»

Мы сразу куда? В районный отдел культуры. Имели намерение караул кричать. Но нас тронули за рукав. Звеньевая из того села смекнула.

— Что вы, что вы! — крикнула. — Какая вам разиня такую странную телеграмму бухнула? Пишет — два замка на дверях висят? Ей-богу, он не туда глазами смотрел.

— А в чем дело? — спрашиваем.

— А в том… На нашем клубе уже три месяца не только замков, но и самих дверей нет!

Поехали мы тогда на место происшествия. В самом деле — село хорошее, цветущее. Хаты чистенькие, улицы ровненькие. В селе есть больница, школа-десятилетка, электростанция, радиоузел… А клуба нет. Собственно, есть, но он набок накренился.

Бросились к дверям — нет! Двери для курятника забрали. А окна с рамами, по строго установленному лимиту, знакомым раздали.

Мы к людям — почему, что, как?

— Да как же, — говорят, — второй год небесные воробьи на сцене летают. Славословно декорации обрамляют…

Пошли мы к голове сельсовета, а с ним направились к голове колхоза, а потом к голове потребительской кооперации и уже все вместе бодро двинулись к голове правления клуба.

Собрались и, как водится у добрых людей, сели за круглый стол.

Первым произнес речь голова сельсовета:

— Товарищи! Обещаю клуб отремонтировать. Уверенно говорю: наш клуб засияет огнями, зазвенит песнями и музыкой заиграет. Клянусь, сельсовет поможет!

Голова колхоза выразительнее обещал и громче кулаком по столу стучал:

— Клуб, товарищи, наше духовное украшение! Без обмана скажу: мы в зал стулья поставим, сцену оборудуем, окна вставим… Библиотеке две комнаты выделим, читальный зал отгрохаем… Натопим, аж… аж… Аж окна засмеются.

Голова кооперации скромнее обещал:

— Книг для библиотеки приобретем. Журналы и газеты выпишем. Пусть люди читают, пусть знания приобретают.

Приятную речь произнес и голова правления клуба:

— Замки я немедленно снимаю и на веки вечные в мешкотару прячу!

Короче говоря, все головы клуб на ноги искренне поставить обещали и свои клятвенные обещания сполна в протокол записали.

Прошел день, неделя, месяц… Один месяц, другой… Получаем из того же села удивительное письмо. Пишут:

«Зашел голова сельсовета в библиотеку, а там — собачий холод. Постучал-постучал голова сельсовета зубами — и скорее к голове колхоза:

— Друже, не выматывай души! Говори — ты обещал окна вставить? Ты кричал — пусть будет тепло в библиотеке?

— Я!.. Так я что же… Я же давал… Я же материалы отпускал…

— Кому? Когда?

— Голове кооперации…

Вдвоем побежали выяснять: где окна, где газеты, Журналы?

Словом, все вышеупомянутые головы собрались в холодном клубном зале. Начали выяснять: кто кому на окна давал, кто кому утеплять библиотеку поручал.

Выясняли и выяснили: голова колхоза головой голову кооперации — трах! — я же тебе на окна давал, я же тебе стулья перебрасывал…

А голова кооперации головой голову правления клуба — раз! — я же тебе