Эфраим Кишон - ...А что будем делать после обеда? (сатирические рассказы о маленькой стране)

бурно и счастливо развивался.

Исторические святыни вроде двух грешных скопищ — Содома и Гоморры — всегда переполнены отпускниками.

Поскольку, однако, одно это не пополняет пустую государственную казну, правительство искало иные многообещающие источники денег и нашло их в нарушителях правил парковки. Для этого имелось достаточно транспортных полицейских, но недостаточно автомобилей. И казне не оставалось ничего иного, как внедрить прогрессивную шкалу налогообложения с тем, однако, ограничением, что никто не должен платить больше, чем он зарабатывает.

Неоценимым преимуществом такой системы было то, что гражданам не нужно было более заполнять сложный формуляр. Налоговая декларация выглядела просто:

Сколько Вы заработали в отчетном году?

Перечислите нам эту сумму.

Любознательные могли бы задаться вопросом, как при таком положении дел стало возможно экономическое чудо, и никто при этом не разорился, как те еврейские отцы, что вынуждены оплачивать свадьбу любимых дочерей. В этом и впрямь заключается одна из наших прекрасных старинных традиций, что для каждого еврейского папаши заключение брака дочерью означает ужаснейшую финансовую катастрофу. На свадьбу приглашается не менее половины населения страны, но фактически приходит вдвое больше.

Нельзя забывать: наше положение не стало легче оттого, что наши добрые соседи с завидной регулярностью каждые пять лет начинали против нас очередную войну. До сих пор они всегда проигрывали, но сразу же после этого их спасали наши американские друзья, и благодаря этой непроизвольной закалке мы до сих пор выглядим юной нацией, а не только оттого, что всем военнообязанным предписано носить короткие волосы.

Я думаю, сейчас самое время вспомнить, как автор стал израильтянином.

В 1949 году едва держащийся на поверхности работорговый корабль под названием "Галилея", рассчитанный на 160 пассажиров и набитый 3000 переселенцев, бросил якорь в порту Хайфы. В толпе на борту был один тощий юноша, который, несмотря на свои смачные венгерские ругательства, выглядел изрядно напуганным.

Была полночь и, словно в фильме ужасов, гавань тонула в темноте. Но несмотря на это, портовое агентство по приему переселенцев сообщило, что на подходе еще одна группа, и нет никого, кто занялся бы нашим приемом.

Начальник порта, как назло, уехал со своей первой женой в Иерусалим и бросил нас на произвол судьбы.

И тысячи новых иммигрантов томились на борту без всякой помощи и смотрели со смешанными чувствами на берег своей новой родины. Они без всякой радости вспоминали о том, что еще Моисей вот так же смотрел издалека на Землю обетованную, но так ее и не достиг^[6]. Видимо, в каждую эпоху есть свой начальник порта.

Так и сидели мы в отчаянии на своих чемоданах и считали часы.

Экономически подкованные среди нас тщательно готовились к высадке. Мой попутчик еще накануне исхода из Генуи приобрел двадцать килограммов иголок, поскольку один итальянский благодетель убедил его в том, что иголки, благодаря известному защитному рефлексу евреев, имеют все шансы стать самым дефицитным товаром в Израиле.

Примерно по той же причине одна польская семья волокла три ящика ладана. Я и сам проездом посетил черный рынок в Вене и стал обладателем подержанной машины по производству бакелитовых пуговиц производительностью четыре пуговицы в минуту.

Тетя Илка написала мне, что в настоящее время в Израиле только подметанием улиц да производством пенициллина можно удержаться на плаву, и моих знаний будет недостаточно, чтобы овладеть профессией ключника. С другой стороны, дядя Яков слышал о свободном месте в автоматической закусочной в Тель-Авиве и надеялся пристроить меня туда в качестве автомата. Но ни в коем случае, предупреждал меня дядя Яков, я не должен идти в киббуц, поскольку там говорят только на иврите.

Но я уже нахватался начальных знаний иврита и мог бегло произносить "шалом, шалом". Кроме того, мне удалось пронести на борт в одном из мешков антикварное издание еврейской энциклопедии до буквы "М". Так что я мог смело смотреть в будущее.

Этой уверенности, однако, никак не соответствовал наш быт на "Галилее", оставлявший желать лучшего. Еда состояла либо из мороженой рыбы с черными оливками, либо из черных оливок с мороженой рыбой. И только в шабат черные оливки заменялись на зеленые. Корабельный раввин напомнил нам слова из Библии, что не хлебом --">