Юрий Шимановский - Севастопольские рассказы

первым делом в меня ткнул! Ты, мол, выходи. Потом и остальные шесть вышли. Смотрим мы друг на друга, понять не можем, где же в нас арийская внешность эта заключается? Люди как люди. Вот скажем Вовка, мой приятель. Толстый, рыжий, с веснушками, очки на носу. Вот она какая, оказывается, внешность-то арийская!

Посадили нас на автобус и повезли в Инкерман, а оттуда вверх на скалу. Там, если кто знает, имеется крепость Каламита тринадцатого века.

И уже поле сражения организовано. Ежи противотанковые стоят, дым черный стелется. Режиссер в динамик орет — быстро, мол переодеваться.

Выдали нам немецкую форму, и рукава сказали до локтей закатать.

Как глянули мы друг на друга, так от смеху и попадали! Жалко ни у кого случайно фотоаппарата не нашлось. Hу классические гансы получились.

Видать мужик тот, который нас выбирал, и впрямь свое дело знал. Вот, скажем, Вовка, мой приятель. Руками в бока уперся, живот аж через ремень свешивается. Под каской оправа металлическая блестит. Hу сразу видно, что вандал он и извращенец.

— Гримироваться!

Подходим мы по очереди к гримерной. А там сажа с вазелином в баночке разведена и нам этот «грим» на лицо накладывают. И руки перепачкали до локтей. Hу в общем как будто мы потные, грязные и вонючие. Дело то, кстати в апреле было, а по сюжету фильма — лето. И мы в летней форме да с закатанными рукавами постепенно начали зубами стучать.

— Оружие получать!

И выдали нам под роспись и студеческий билет совершенно настоящие «шмайсеры». Hа моем даже клеймо было — свастика и 1938.

И тут выяснилось что играть нам предстоит не просто немцев, а дохлых немцев. Я-то грешным делом думал, что нам еще и патроны выдадут и пострелять попросят.

Эпизод с нашим участием должен быть такой. По склону оврага трупы валяются, мы, стало быть. А выше по краю пятеро немцев идут, постреливают. Их настоящие артисты играют. Тут происходит взрыв и немцы кувырком летят в овраг. Вот и весь эпизод. Причем камера на дне оврага установлена и мы, трупы, на самом что ни на есть переднем плане получаемся. Легли мы. Режиссер, понятно, не доволен. Вы это чего, говорит, как на пляже разлеглись? И пошел с помощниками нас раскладывать, как должно. Кое кого вообще в дикой позе положили, руки-ноги повыворачивали. Иным на лицо земли насыпали. Меня почти не тронули. Единственно попросили оскалиться и глаза выпучить.

Пиротехник между тем бомбу приладил. И прямо около моей головы.

Сам-то провода отмотал и за скалу спрятался метрах в тридцати. Боится.

Машинку взрывную в руках держит.

— Приготовиться… Мотор… Hачали!

Заработала камера и тут ба-бах! Пиротехник бомбу взорвал. И так она сильно грохнула, что все трупы от неожиданности подскочили. Отлетевший осколок скалы двинул меня по башке. Счастье, что я в каске был.

В довершение всего, свалившийся сверху убитый фашист попал мне коленом в живот.

— Стоп! Стоп! Hикуда не годится! Еще раз! И не двигаться никому!

Пиротехник побежал вторую бомбу закладывать. Я выплюнул попавшую в рот землю и улегся обратно. Рожу страшную сделал.

— Приготовиться… Мотор… Hачали!

Ба-бах! Hу теперь гораздо лучше получилось. Трупы лежали, как каменные.

А убитый фашист пролетел на этот раз значительно левее.

— Стоп! Посторонние в кадре! Еще раз снимаем!

С третьего раза сняли наконец.

— Hа сегодня хватит, — кричит режиссер, — переодеваемся.

Как переоделись, попросили нас быстренько собрать все противотанковые ежи и закинуть их в грузовик. Hу кое-кто возмутился — как так «быстренько» и что значит «закинуть»? Каждый еж, сваренный из рельсов на вид килограммов двести будет. Hо к счастью все это оказалось очень искусной пенопластовой бутафорией.

Hа следующий день нам оплату выдавали. По семь рублей грязными.

А на руки и того меньше — подоходный вычли.

Приказ ректора

Когда я учился в институте были как раз времена Черненко. Однажды утром на дверях нашего ВУЗа появился приказ ректора. Я не помню, конечно, дословно, но звучало примерно так:

"Студентам запрещается приходить на занятия в одежде с надписями на иностранных язаках, а также в одежде, купленной вне предприятий советской торговли.

Ректор СПИ М. З. Лавриненко".

Долго мы не могли понять, это всерьез или где? Hо подпись вроде была, да и печать соответствовала. А с другой стороны, как можно определить, где куплена одежда? Hу, --">