Светлана Ивановна Пушкина - Кот Мурлыка

Но тут же схватывается за поясницу, некоторое время стоит, не разгибаясь, охая, а затем выпрямляется и смотрит из-под руки на солнце. Берет привязанный к поясу узелок и, увидев, что он пуст и еды в нем нет, с досадой запевает.

Старик:

1. Как на поле, на меже,

На широком рубеже,

Э-эх, хо-хо,

На широком рубеже.

2. Там я траву подбирал

Да на солнышко взирал,

Э-эх, хо-хо,

Да на солнышко взирал.

3. Как чужие справны жены

Мужьям завтракать дают,

Э-х, хо-хо,

Мужьям завтракать дают.

4. А моя шельма-жена,

Знать, забыла про меня,

Э-эх, хо-хо,

Знать, забыла про меня.

5. Вот я сяду на лошадку.

Да поеду я домой,

Э-эх, хо-хо,

Да поеду я домой!

Косари приглашают его к себе, показывая на еду и питье, но Старик с досадой отмахивается и уезжает, понукая «лошадь», за кулису.

Косари поднимаются, складывают остатки еды в узелки, привязывают их к поясу, берут косы на плечо и уходят с песней через зрительный зал (или по проходу перед сценой).

Косари:

1. Постылая, эх, да работушка -

Ходить с бороной.

2. Ходить с бороной...

Веселая, эх, да работушка -

Зеленый наш покос.

3. Зеленый покос...

Веселая, эх, да беседушка,

Где батюшка сидит.

Пока Косари уходят, быстро меняется декорация.

Сцена вторая

Действие происходит в деревенской избушке. На сцене стол, лавки, в углу печь (рисованная на картоне или полотне). Около печи плетеная корзина с яйцами, на лавке противень с хлебами из теста, приготовленными для посадки в печь. На столе крынка со сметаной и пахталка для масла.

На сцену выходит и садится на свободную лавку Старуха. Она латает стариковы штаны и поет.

Старуха:

1. На лавке сижу, эх.

Заплатки плачу,

Ай, да ну-ну, да ну-ну,

Заплатки плачу.

2. Я мужа браню, эх,

Побраниваю, эх,

Ай, да ну-ну, да ну-ну,

Побраниваю:

3. «Продай, муж, лошадку

С коровушкою,

Ай, да ну-ну, да ну-ну,

С коровушкою».

4. А мой муж идет,

Телегу ведет,

Ай, да ну-ну, да ну-ну,

Телегу ведет.

5. - «Ну-кось ты, жена,

Впрягайся сама,

Ай, да ну-ну, да ну-ну,

Впрягайся сама!»

За сценой раздается ржание «лошади» и слышна песня, которую допевает Старик, возвращаясь с поля домой.

Старик:

Уж я вырежу лозу

На свою шельму-жену,

Э-эх, хо-хо,

На свою шельму-жену!

Увидев старуху за рукоделием, он сердито взмахивает рукой и снова запевает, с укором и насмешливо.

Старик:

Воробушек, молоденький,

Не твоя ли жена

Сидит барыней одна?

Ни ткет, ни прядет,

Только кружево плетет.

Чивири-вири-вири,

Хоть другую бери!

Старуха встает с лавки и сердито тычет ему в нос своей работой.

Старуха: Ты что, старик, совсем сдурел?! Глянь, каки-таки тут кружева? Намедни штаны-то пропорол, невесть откуда приволокся навеселе!

Но Старик все равно нападает на Старуху, ругает ее.

Старик: Нет, старуха, все одно! Изленилась ты совсем, позабыла про меня, даже поесть не дала с собой в поле. У меня работа тяжелая, а ты дома сидишь да ничего не делаешь!

Старуха: Ну что ж, старик, не стану я тебе доказывать ничего, а вот давай-ка лучше поменяемся с тобой. Я в поле работать поеду, а ты дома оставайся, тут дела немного (старуха хитренько улыбается) - ты и отдохнешь!

Старик (подумав и --">