Светлана Ивановна Пушкина - Кот Мурлыка

почесавши затылок): Ну коли так хочешь, то давай меняться!

Старуха: А ты, старик, оставайся. Возьми испеки хлебы, я уж их замесила да на противень выложила. Да смотри, чтобы не подгорели! А еще сбей масло, вон сметана-то на столе в крынке и пахталка. Да гляди, чтобы коршун не утащил клушку и цыплят, приглядывай за ними. Они на дворе ходят, около сарая.

Старуха уходит за кулисы. Оттуда слышно, как она понукает «лошадь»: «Но-оо, милая!» и ржание «лошади». Потом Старуха появляется в проходе перед сценой, ведет «лошадь» и поет.

Старуха:

1. Распашу я, распашу я,

Распашу я, распашу я

Пашенку, пашенку.

2. Я посею, я посею,

Я посею, я посею

Лен-конопель, лен-конопель.

3. Уродился, уродился,

Уродился, уродился

Лен-конопель, лен-конопель.

Когда Старуха уходит, Старик укладывается на лавку, подложив под голову старухину работу - заплатанные штаны. Но в это время со двора (из-за кулис) доносятся звуки - тревожно кудахчет Клушка: «Ко-ко-ко, ко-ко-ко... Ку-дах-тах-тах!»

Старик вскакивает с лавки, выбегает за кулису, а затем снова появляется на сцене, но уже не один. Перед ним бегут Клушка и Цыплята.

Старик: Цып-цып-цып! Идите-ка сюда, а то коршун вас утащит. Поклюйте-ка вот овса (достает из кармана и сыплет овес на пол).

Клушка и Цыплята начинают клевать зерна. Цыплята окружают Клушку, которая в середине круга быстро-быстро склевывает овес, и пританцовывая поют песенку.

Цыплята:

1. Мы гуляли по траве

В нашем маленьком дворе.

Зерен мало мы нашли,

И на улицу пошли.

2. Мама-клушка, долгий нос,

Поклевала весь овес!

Мы опять гулять пойдем,

Себе зернышки найдем.

Пока Цыплята и Клушка заняты своим делом, Старик быстро хватает из корзины веревку и связывает всех вместе - и Клушку и Цыплят, чем вызывает в курином семействе переполох. Клушка истошно вскрикивает, машет крыльями, Цыплята пищат, но Старик успевает их связать и очень доволен тем, что дело сделано.

Старик: Вот теперь, небось, не разбежитесь в разные стороны! Теперь и погулять можете (выпускает их на волю).

Клушка и привязанные к ней Цыплята выбегают за кулисы.

Старик спешно бросается делать то, что велела Старуха. Он то начинает сбивать масло, то бежит сажать хлебы в печь. Потом прислушивается и взмахивает руками. Из-за кулис снова доносятся тревожные вскрикивания Клушки: «Кудах-тах-тах!.. Кудах, кудах!..»

Старик стремглав выбегает во двор (за кулису), опрокинув по пути крынку со сметаной на пол, но вскоре возвращается и, разводя руками в стороны, растерянно обращается к зрителям.

Старик: Вот диво дивное!.. Такого еще в жизни не видал, чтобы коршун утащил всех сразу. Так и висели на одной веревке - клушка и цыплята! Улетели с коршуном!..

Тут Старик принюхивается и бежит к печке.

Старик (сокрушенно): А хлебы-то! Ой, как сильно подгорели!

Он кладет противень с хлебами на стол и стоит над ним, схватившись за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, раскрыв рот. А в это время за кулисами раздается голос Старухи. Она идет домой и поет ту же песню, что пела, отправляясь в поле. Входит в избушку, допевая ее.

Старуха:

Старик мечется по избе, заслышав старухин голос, натыкается на корзину с яйцами у печки и садится прямо в нее.

Старуха же, войдя в избушку, останавливается как вкопанная, увидев, что натворил ее Старик.

Старуха: Ой, лихо мне! Что же ты тут наделал, нескладеха?! Один разгром во всем учинил! А где клушка с цыплятами? Отвечай!

Старик, сидя в корзине, взмахивает руками и пытается оправдаться

Старик: Я всех связал веревкой. Думал, так лучше, чтобы не разбежались. А он р-раз!.. И взмыл в небо. И как только сил хватило, всех сразу утащил. Так на веревке и висели все. А пока я бегал за коршуном, хлебы-то подгорели. А уж сметана как-то сама собой взяла да и пролилась, когда я из избы выбегал да на крынку наткнулся. О-о-х! Беда-то какая! Негоден я к домашнему-то делу. Давай уж лучше снова --">