В. В. Попов , В. И. Унижук , Г. А. Широкова , Л. В. Коваленко , Журнал «Сделай сам» - Строим погреб. Пасека на усадьбе. Дом начинается с кухни... ("Сделай сам" №2∙1999)

очистить плоды от корки, порезать их дольками и сбрызнуть водой, подкисленной лимоном, а после залить холодной водой и хорошо их уварить, затем отцедить воду и вновь довести до кипения, и сей водой кипящей залить дольки айвы. И так делать несколько раз, лучше всего два или три, а на третий раз из отвара и сахара или меда сварить сироп с употреблением на фунт айвы фунта сахара, после чего залить сиропом дольки айвы, уже бланшированные, и варить до готовности, пробуя на вкус. А кода варенье станет янтарного цвета — сие означает, что варенье готово и его надо кушать на здоровье.

Малина со сливками. Яйцо растереть с сахарным песком, добавить холодные сливки и взбить венчиком или миксером. В креманки положить свежую малину, сверху накрыть взбитыми сливками и украсить ягодами малины. Подавать сразу же.

«Парнасский мой отец»

Весной 1811 года Сергей Львович вдруг круто, в один день, изменил жизнь семьи и свою: заложил боддинские души и разбогател. А «раздобывшись деньгами, как случалось и прежде бывало, занесся». Надежда Осиповна холодела от страха: предприятие Сергея Львовича казалось ей сомнительным и опасным. А он, прочитав в одной из газет постановление об открытом в Царском Селе Лицея, в котором, ходили слухи, будут воспитываться великие князья, твердо решил отправить туда и своего «упрямого и бесчувственного» Сашку. Пришлось применить все связи, нелегко далась и справка о древности рода, но в июне месяце все было готово к отъезду.

Дядюшка Василий Львович, отправлявшийся в Петербург в надежде издать некоторые свои сочинения, брал с собой и племянника. Со вздохом и горечью Сергей Львович давал сыну последние наставления:

— Саек в Гостином дворе и пирожков отнюдь не покупай. Тебя обступят купцы и станут кричать: «Саек, саек горячих!». Эти сайки — яд, и я однажды чуть не умер от них. На Невском проспекте, помни, можешь встретить государя. Завидя его, ты должен стать вот так и поклониться вот так.

В день отъезда няня Арина жарила на дорогу телятину, почистила барчуку платье, собирая чемодан, не без робости сунула туда книжки Сергея Львовича, все равно не читает! Книжки были самого веселого свойства: Пирон, Грекур, Грессе, новейшие анекдоты да томик — мадригалы Вольтера.

— Все веселее будет. На кого посылают-то, молод, совсем дитя еще, — кручинилась она, смахивая слезу.

В самый миг расставания тетушка Анна Львовна вручила Сашке запечатанный конверт со сторублевкой:

— Это тебе на орехи, смотри, не оброни.

Василий Львович тотчас взял конверт из мальчишеских рук и положил себе в карман на сбережение. Их, впрочем, он так никогда и не вернул.

Коляска была подана. Родные стояли притихшие, чинные. Арина, бледная, без кровинки, на пороге перекрестила любимца Сашеньку и что-то пошептала. Сердце его сжалось…

…Перед поступлением в Лицей двенадцатилетний Саша несколько месяцев прожил с дядей в гостиничной квартире на Мойке. Александр наслаждался. Ему нравилось здесь все. Он забыл про Москву, брата и сестру. Лишь однажды, найдя у себя в вещах черствый пряник, сунутый Ариною, вспомнил ее и, подумав, съел пряник.

Дядя вставал поздно, и Александр с утра бродил по городу, порой забыв о еде. Ему нравились белые ночи за окном, атмосфера литературной борьбы, взаимных стихотворных уколов и импровизаций, которой дышал дядюшка и его друзья, посещавшие их дом. Здесь узнал он поэта Батюшкова, набиравшего тогда силу в литературных кругах. Литературные мнения дядюшки казались ему неоспоримыми. Своим «парнасским отцом», что «с музами сосватал», — так назовет он его впоследствии. И к поступлению в Лицей литературные вкусы Александра и пристрастия были вполне сложившимися.

А дядюшка и, верно, был человеком оригинальным. Старомодное остроумие, незлобливый нрав и добродушие сделали Василия Львовича своего рода достопримечательностью не только дворянской Москвы, но и всеобщим добрым знакомым многих известных петербуржцев.

Расставшись с супругой, за два года он побывал в Германии, Англии и Франции. Более всего понравился ему Париж, где пополнил он свою библиотеку и брал уроки декламации у знаменитого актера Тальма. После поездки заделался славным франтом и гастрономом. В Москве стал он неизменным посетителем Охотного ряда, где рассказывал, что самые вкусные пряники в Париже зовутся «монашками», о лавочке славного Шевета в Пале-Рояле, у которого был «отменный холодный --">