Филип Зиглер - Черная смерть. Как эпидемия чумы изменила средневековую Европу

профессор Гамильтон Томпсон^[5], чей пионерский труд в этой области стал огромным вкладом, используемым во всех последующих работах историков, и доктор Элизабет Карпентер из парижской «Ecole des Hautes Etudes», чье остроумие и ученость освещают эту тему.

Глава 1 Истоки и природа

Должно быть, где-то около 1346 года до Европы впервые дошли вести о странных и трагических событиях на далеком Востоке. Позже, уже во время не таких, как прежде, тяжелых путешествий и быстрого распространения новостей, бедствия в Китае воспринимались на Западе с вежливым, но отстраненным сожалением, с которым относятся к чему-то бесконечно далекому. В XIV веке Катай^[6] был несуществующей страной, о которой могли слышать лишь самые искушенные. Но даже для них это была загадочная страна, где побывали лишь немногие купцы и о которой почти никто ничего не знал. Никакие рассказы – пусть даже самые жуткие – не казались неправдоподобными, если они исходили из такого источника. Но точно так же ни один средневековый ученый или купец не стал бы считать, что события, происходящие так далеко, могут иметь какое-то отношение к его собственному существованию. Рассказы путешественников воспринимались с благоговейной доверчивостью, но не вызывали тревоги.

Между тем дела там шли определенно плохо. В предшествующие годы Восток сотрясала череда сокрушительных бедствий. В 1333 году безжалостная засуха и последовавший за ней голод опустошили равнины, питавшиеся водами рек Кианг^[7] и Хоай^[8]. Затем пришел черед наводнений, погубивших, по рассказам, 400 000 человек и «обрушивших» гору Чинчоу, из-за чего в земле появилось много расщелин. В 1334 году Хукуань и Хонан охватила засуха, за которой последовали нашествие саранчи, голод и мор. В горах произошло землетрясение, и возникло озеро Ки-Минь-Чан более ста лиг в окружности. Говорили, что где-то в Че умерло более 5 000 000 человек. Землетрясения и наводнения не прекращались с 1337 по 1345 год; саранча никогда не приносила столько вреда; в Кантоне случилась «подземная гроза».

Но все это было лишь преддверием настоящего бедствия. Существует несколько рассказов современников о самых первых днях эпидемии Черной смерти. Но они настолько схожи во всех подробностях, что позволяют предположить происхождение из одного источника. Едва ли не единственный человек, о котором известно, что он побывал на месте событий или близко к нему, это Ибн Баттута, Путешественник, но и тот, как ни печально, оказался на удивление молчалив. С другой стороны, неизвестный фламандский священник, к счастью, не был скован ограничениями, наложенными на тех, кто действительно видел то, что описывал. Основываясь на письме друга из Папской курии в Авиньоне, он пересказал, как «на Востоке, недалеко от великой Индии, в некой провинции ужасы и неслыханные бури за три дня овладели всей территорией провинции. В первый день пошел дождь из лягушек и змей, ящериц, скорпионов и множества других ядовитых тварей того же сорта. На второй день послышался гром, сверкнула молния, и на землю стали падать пласты огня, смешанные с градом камней огромного размера, убившие почти всех от самых больших до самых малых. На третий день с небес полился огонь и зловонный дым, который убил всех уцелевших людей и тварей и сжег все города в тех землях. После этих бурь вся провинция оказалась зараженной, и, как предполагалось, порывы тлетворного ветра, пришедшего с юга, разнесли заразу по всему побережью и окрестным землям, а сам он день ото дня становился все более ядовитым…».

Именно на это представление об отравленной атмосфере, принявшей зримый образ дыма, или мглы, опускавшейся на мир и накрывавшей собой все, что попадалось на пути, опирались средневековые врачи в своих усилиях остановить чуму. По мнению одного хрониста, субстанция этого облака была скорее паром, чем дымом. Ее источник следовало искать в войне между морем и солнцем, разгоревшейся в Индийском океане. Океанские воды поднимались вверх в виде пара и заражались от большого количества гниющей мертвой рыбы, а солнце не могло ни высушить этот пар, ни вернуть его назад как чистый дождь. Поэтому он разлетался по сторонам в виде вредоносного дьявольского тумана, отравлявшего все, к чему прикасался. Однако для летописца с Востока это облако смерти не имело никакого отношения к морю:

«Между Катаем и Персией прошел страшный огненный дождь; огонь падал хлопьями, как снег, и выжигал горы, равнины и другие --">