Игорь Всеволодович Можейко - Западный ветер — ясная погода

месяцев в 1941-1942 гг. рухнул целый мир, состоявший из колониальных владений, исчезла западная колониальная система, утверждавшаяся там веками.

Японцы легко (даже легче, чем сами на то рассчитывали) снесли с лица Земли, казалось бы, незыблемую структуру колониальных обществ. Экономика этих стран пострадала от войны, но так как все они были крестьянскими, сырьевыми житницами империй, на положении народов ЮВА в первые месяцы это почти не сказалось. Воевали колонизаторы, которые, еще вчера утверждали (и были сами в том уверены), что никакой враг не посмеет поднять руку на их могущество, с пришельцами, отношение к которым было неопределенным, так как японцы шли под лозунгами защиты азиатских братьев и освобождения их. Однако в отличие, скажем, от Африки ЮВА состояла из государств с длительной и богатой историей с древней государственностью и высокой культурой. Так что отношение к «освободителям» было сдержанным и выжидательным.

Придя в ЮВА, японцы преподали знатный урок: англичане, французы, голландцы и американцы вовсе не всемогущи. Они боятся японцев, они позорно и трусливо бегут от них.

В одночасье рухнул многолетний миф о всемогуществе белого господина.

И ему уже никогда не вернуться в Азию в прежней роли.

Раз не всемогущи европейцы, величие японцев, о чем они тут же начали твердить, также ставится под сомнение.

В 1942 году, оставаясь еще колониальным миром, сменив привычного колонизатора на нового, куда более жестокого и бесчестного, страны ЮВА морально перестали быть колониями. И чем наглее и корыстнее вели себя оккупанты, тем меньше оснований у них было править Юго-Восточной Азией.

Именно японская оккупация, три года господства японской полиции и дельцов, стала основным испытанием для бирманцев и вьетнамцев, индонезийцев и малайцев — обнищание, преследования, варварский гнет вели к тому, что народы ЮВА с нетерпением ожидали возвращения европейцев и американцев. Азиатский эксперимент Японии провалился. Она не стала колониальной державой, ибо настоящий колониальный администратор не только режет цыплят, но и строит новые курятники. Японцы же были временщиками и вели себя как грабители.

Возвращение европейцев было кратким периодом согласия между колониальными державами и народами ЮВА.

Западные державы пришли в свои колониальные дома под лозунгами спасения демократии от фашизма и милитаризма. Но практически ни одна из них не смогла осознать, что война уже освободила их подопечных. Они не выполнили главного принципа общественного согласия между государем и народом — государь и дружина обязаны защитить народ от супостата. Не защитил — найдем другого государя. Или станем сами себя защищать.

Попытки сделать вид, что война и японцы были лишь дурным сном, ничего кроме в лучшем случае презрения не вызывали. Отсидевшиеся в благодатной Симле британские чиновники продолжали твердить руководящие фразы с полуслова, на котором им заткнули рот японцы. А содержание этих фраз почти никого не удивляло и не интересовало. Остатки привилегированных туземных слоев потеряли значение и состояние во время войны. Выразителями народных интересов и трибунами нового времени стали молодые люди левых взглядов, которым, по мнению чиновника, место только в тюрьме.

Но изучение этой драмы лежит за пределами книги. Я говорю о ней лишь для того, чтобы подчеркнуть: Вторая мировая война коренным образом изменила ситуацию в Юго-Восточной Азии. Она послужила колоссальным социальным катализатором. Не будь войны, национальное освобождение ЮВА затянулось бы еще на десятилетия. И судьбы всего мира обязательно бы изменились.

Специфика ситуации в ЮВА и стала причиной того, что война на том фронте стала войной «неизвестной».

Даже объективная, научная литература развивается в той или иной стране активнее, если предмет описания положителен. То есть легче и охотнее историки пишут о войне, которую государство выиграло. Позорные, проигранные кампании предаются относительному забвению.

Если обратиться к лондонским библиотечным каталогам, то обнаружится, что исторической литературы и мемуаристики о войне в Северной Африке, в которой англичане одолели Лису пустыни — Роммеля, или о высадке в Нормандии и судьбе Западного фронта в 1944 г. куда больше по объему и названиям, чем о событиях сорок второго года в Бирме и Сингапуре. Пожалуй, никогда еще Британскую империю так не пороли публично, --">