Иван Дмитриевич Рожанский - Античная наука

устройстве мира в целом. Этот вопрос интересовал греков не ради каких-либо практических целей, а сам по себе; его постановка определялась чистой любознательностью, которая в столь высокой степени была присуща жителям тогдашней Эллады. Попытки решения этого вопроса сводились к созданию моделей космоса, на первых порах имевших спекулятивный характер. Как бы ни были фантастичны эти модели с нашей теперешней точки зрения, их значение состояло в том, что они предвосхитили важнейшую черту всего позднейшего естествознания — моделирование механизма природных явлений.

Нечто аналогичное имело место и в математике. Ни вавилоняне, ни египтяне не проводили различия между точными и приближенными решениями математических задач. Любое решение, дававшее практически приемлемые результаты, считалось хорошим. Наоборот, для греков, подходивших к математике чисто теоретически, имело значение прежде всего строгое решение, полученное путем логических рассуждений. Это привело к разработке математической дедукции, определившей характер всей последующей математики. Восточная математика даже в своих высших достижениях, которые долгое время оставались для греков недоступными, так и не подошла к методу дедукции.

Итак, отличительной чертой греческой науки с момента ее зарождения была ее теоретичность, стремление к знанию ради самого знания, а не ради тех практических применений, которые могли из него проистечь. На первых этапах существования науки эта черта сыграла, бесспорно, прогрессивную роль и оказала большое стимулирующее воздействие на развитие научного мышления.

3. Третьим признаком настоящей науки следует считать её рациональный характер. В настоящее время это требование применительно к науке кажется само собой разумеющимся. Но так было не всегда. Не нужно забывать, что науке предшествовали мифология, магия, вера в существование сверхъестественных сил. Вспомним «Илиаду» Гомера, где почти все поступки, решения и даже внутренние побуждения героев объясняются божественным вмешательством. Переход к рациональному объяснению любых явлений, или как говорят переход «от мифа к логосу», был огромной важности шагом в развитии человеческого мышления и человеческой цивилизации вообще.

Этот переход был осуществлен не сразу и не везде одинаковым образом. Так, например, вавилонская астрономия, бывшая вполне рационалистичной по своим методам, основывалась на вере в таинственную, иррациональную связь, якобы существовавшую между расположением светил на небесном своде и человеческими судьбами. Эта вера, по-видимому, имеет какие-то очень глубокие корни, о чем свидетельствует живучесть астрологии, сохраняющей власть над умами многих людей вплоть до нашего времени. В наш век расщепления атома вряд ли можно найти людей, серьезно занимающихся алхимией, но еще продолжает жить вера в особые свойства различных минералов, в частности драгоценных и полудрагоценных камней, из которых одни будто бы способны оказывать благотворное, а другие пагубное действие на людей, с которыми те соприкасаются. Этот предрассудок тоже имеет очень древнее происхождение, и он сопутствовал первым шагам науки минералогии.

Ниже мы увидим, что истоки ранней греческой науки следует искать в мифологии, в частности в космогонических мифах — как отечественных, так и заимствованных у близлежащих народов Востока. Создавая свои космогонические концепции, ранние греческие мыслители перерабатывали эти мифы, очищая их от прежних мотивировок и образов, но сохраняя в основном их внутреннюю структуру. Так возникли теории происхождения мира, которые мы находим в учениях многих досократиков — от Анаксимандра до Демокрита. Эти теории имели вполне рациональный характер. Но наряду с ними возникали и другие концепции, основанные на широком использовании мифологических образов — как традиционных, так и творимых заново. К ним надо отнести причудливые космогонии Ферекида Сиросского, орфиков и другие, о которых нам известно меньше. Заслугой греческой науки было то, что она сразу же отмежевалась от подобных мифотворческих построений. Аристотель проводит резкую границу между «теологами», с одной стороны, и «физиологами» (или «физиками») — с другой, причем его интересуют только последние.

Рационализм ранней греческой науки проявлялся в самых различных формах — и притом не только в области космогонических концепций. Геродот в своих исторических --">