Георгий Алексеевич Сидоров - Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями

Г.А. Сидоров Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации Книга 4 За семью печатями

Глава 1 Волки

Прошло не менее трёх лет, прежде чем мне удалось нанести на карту тот квадрат, где можно было смело искать Чердынцева. Старик оказался очень серьёзным. На телепатический вызов он не шёл. Дескать, тебя учили, с тобой работали. Вот и крутись, как знаешь! Внутренним взором я видел вытянутое озеро, зажатое между двумя поросшими лиственным лесом хребтами. Озеро немаленькое, слегка подёрнутое лёгким туманом. По берегу его виднелось несколько деревянных лодок, а на краю каменной осыпи стояла сгорбленная старая изба. На этом видение прерывалось. Сколько я не пытался увидеть нечто большее, все мои усилия были напрасны. Перед внутренним взором вставала одна и та же картина.

«Где это озеро? – терялся я в догадках. – Ясно, что в Восточной Сибири! Об этом красноречиво говорят и холмы, и лиственничный лес. Но таких озёр, на гигантской территории от Енисея до Охотского моря, должно быть, тысячи!»

Несколько раз я пытался выйти на загадочное озеро методом исключения. Работал с рамками и маятником. Но путь моему подсознанию преграждал какой-то запрет. Какая-то сила удерживала глубинное, внутреннее от контакта с моим сознанием.

«Что за чертовщина?! – думал я. – Железный непробиваемый блок! Несомненно, этот Чердынцев, или как его там, отлично знает, кто его ищет. Судя по тому, как я толкусь на одном месте, эзотерические возможности у него гигантские. Надо же, умудрился парализовать моё подсознание ещё до того, как я к нему обратился! Что же делать? – размышлял я над сложившейся ситуацией. – Ясно одно, что в таком сложном деле я смогу помочь себе только сам. И если не справлюсь, то на этом мой путь к знанию древних будет закончен».

От такой мысли меня бросало в жар. И я упорно искал выход. Наконец, мне пришла в голову идея снять код со своего инкарнационного глубинного с помощью стихии огня. Очищение я решил провести в дни весеннего равноденствия, в период, когда Солнце-Ярило набирает полную силу. Для этого я сложил во дворе дома довольно большой костёр. И, дождавшись, когда он прогорел, раскидал дышащие жаром угли по кругу. Потом войдя в изменённое состояние сознания, и обратившись к огню, как к партнёру и помощнику, я ступил голыми ногами в огненный круг. Пройдя по раскаленным углям несколько метров, я вышел на тротуар и взял в руки рамки. Но рамки и маятник мне не понадобились. Моему внутреннему взору открылась подробная карта Восточной Сибири, где красной огненной точкой светилось то место, которое я так долго искал.

«Ну, вот и всё! – поздравил я себя. – Дело сделано! Осталось туда добраться!»

Как я и предполагал, бывший куратор Курейки никуда с плато Путорана не исчезал. Он просто переехал на другое место. Поселившись у озера в пустынном труднодоступном месте, Чердынцев остался тем, кем он всегда был, – смотрителем севера, хранителем священных мест древних арктов. Только найти его стало намного сложнее.

– Теперь я знаю, где тебя искать! – обратился я мысленно к нему. – Так что, жди в гости.

– Ты примитивный балбес! – донеслось до меня из глубины бессознательного. – Придурок! Чтобы снять мою установку, додумался привлечь силу стихии!

– Ну и характер же у тебя! – покачал я головой. – Наверное, там, в горах ты скоро совсем озвереешь!

– Если до сих пор не озверел, значит, не озверею, – проскрипел тот же сварливый и неприятный голос. – Жду тебя в сентябре. И без хвостов. Разговор окончен.

– Почему в сентябре? – недоумевал я. – Там же у тебя, уважаемый, в августе холод собачий! Пока до озера доберусь, со здоровьем расстанусь! Там же двести километров сплошной тайги!

– Кретинам здоровье не надобно! – донеслось до меня еле слышным эхом.

«Ну и ну! – почесал я затылок. – Похоже этот Чердынцев, мужичонка серьёзный. А может, он спятил? С кем не бывает? Но делать нечего: «назвался груздем – полезай в кузов». Придётся готовиться в дорогу. Хотя бы для того, чтобы понять, что у него с головой, – успокаивал я себя. – Этот грубиян на Курейке четыре года общался со --">