Искандер Аязович Гилязов - Легион «Идель-Урал»

И. А. Гилязов ЛЕГИОН «ИДЕЛЬ-УРАЛ»

Введение

Великая Отечественная война постепенно уходит от нас в далекое прошлое. Эта война, одна из самых кровавых в истории человечества, во многом определила ход последующих исторических событий. Она стала грандиозной трагедией для миллионов людей. Ее следы, пожалуй, сохранились и сегодня в душах не только ветеранов войны и тех, кто пережил ужасы войны, работая в тылу, но их, вероятно, можно ощутить в чувствах послевоенных поколений, каждое из которых по-своему пытается понять величие и трагизм этой масштабной катастрофы. Поэтому очевиден неугасающий интерес к военной проблематике современной исторической науки. Казалось бы, тема Великой Отечественной войны изучена исследователями вдоль и поперек. По истории войны опубликованы тысячи монографий и статей, есть и капитальные многотомные исследования.

И все-таки война — это такое многоплановое и многомерное явление, что даже за 60 с лишним лет вряд ли возможно со всей скрупулезностью и объективностью изучить каждый ее нюанс. Есть еще наверняка сюжеты, изученные исследователями мало или недостаточно, так называемые «белые пятна». И действительно, до какого-то времени оставались в истории войны темы, закрытые для изучения. На них в силу политических причин было наложено табу. Историки могли про себя над ними задумываться, но изучать их они не имели ни возможности, ни позволения.

Одной из таких проблем является весьма щекотливая и неоднозначно воспринимаемая тема советского коллаборационизма в годы войны или тема военного и политического сотрудничества определенной части советских граждан с Германией — оккупационными властями, вермахтом и СС, политическими учреждениями Третьего рейха. Очевидно, многие слышали о генерале Андрее Власове и Русской Освободительной армии, о Восточных легионах, созданных гитлеровцами из военнопленных представителей тюрко-мусульманских народов СССР, в том числе и о легионе «Идель-Урал». В советское время эти темы упоминались в исторической литературе и публицистике, но информация та была, во-первых, очень дозированной, во-вторых, очень недостоверной. У нас должно было сложиться мнение, что такие военные формирования, как РОА или Восточные легионы, являлись жалкими, абсолютно беспомощными придатками вермахта, состоящими сплошь из изменников и отщепенцев. Если уж шли в них честные люди, то только с ясным намерением обратить против врага полученное оружие. Получалось так, что восточные легионеры затем почти все перебежали к партизанам — в Белоруссии, на Украине, во Франции или Голландии, что Восточные легионы изначально противостояли немцам и сопротивлялись всем попыткам использовать их в борьбе против Красной армии или партизан. Но все, оказывается, далеко не так просто и гладко. Даже если обратить внимание только на количественные показатели и вспомнить, что в германских вооруженных силах в годы войны находилось не менее 700 000 советских граждан, в основном из числа военнопленных, то закономерно возникает вопрос: как же так получилось? Неужели могло быть столько «предателей» и «отщепенцев»? Объяснять все это элементарным предательством было бы в значительной степени упрощением и примитивизацией проблемы. На нее, при всей ее болезненности и неоднозначности, следует взглянуть более широко и непредвзято.

В постсоветское время, когда историки получили возможность более свободного изучения прошлого, когда открылись ранее закрытые архивы, темы, на которые ранее было наложено вето, привлекали и привлекают особый и пристальный интерес. Они вызывают и заинтересованную реакцию у читателей. И проблема советского коллаборационизма в годы Второй мировой войны действительно начала изучаться довольно интенсивно. Особенно много исторической литературы посвящено личности генерала Власова и Русской Освободительной армии — опубликованы уже десятки книг, исследований и собраний документальных материалов. Не обойдена вниманием и история Восточных легионов.

Так что можно с удовлетворением констатировать, что за довольно короткое время в изучении советского коллаборационизма в годы Второй мировой войны сложилась даже определенная традиция. Наметились в исторической литературе и несколько разные подходы в оценках этого явления. Особенно представительна группа тех исследователей, которые в определенной степени продолжают --">