Даниэль Мусеевич Клугер - Древнее искусство террора

все бывшие на корабле сделались последователями Хасана.

Конечно же, истинной причиной роста популярности нового движения в Персии, была неудовлетворенность широких слоев населения экономическим и общественным положением. Не зря основой могущества Хасана стали выходцы из беднейших слоев населения. По сути, исмаилизм представлял собой революционное движение, завернутое в мистическую упаковку. Сам вождь был суровым аскетом. Такой же образ жизни он установил для всех без исключения своих последователей.

Хасан ибн Саббах вербовал людей в свою секту до тех пор, пока их число не выросло настолько, что они в 1090 году смогли захватить горную крепость Аламут, находившуюся в Дейлемских горах. С тех пор его и его преемников титуловали «Старец» (хотя ему было совсем немного лет) или «Владыка Горы».

Крепость эта с виду казалось совершенно неприступной, она как бы вырастала из крутого склона горы, а к воротам вела лишь узенькая крутая тропинка, по которой и двум-то людям разойтись было сложно. Спустя относительно короткое время, в горах Дейлема появилось исмаилитское государство, с которым ничего не могли поделать хозяева страны — сельджуки. Мало того: Хасан ибн Саббах начал активно отправлять своих подданных в Сирию, которая вскоре превратилась во второй по значению центр исмаилитов. При преемнике Хасана ибн Саббаха — Кийе Бузут Умиде — влияние новой силы стало еще значительнее.

* * *

Число степеней, на которые исмаилиты разделялись в Каире, Хасан уменьшил до семи, и сам стал во главе секты под титулом Сидна. Последователи его назывались «даи». Они делились, в свою очередь, на две категории — на «самопожертвователей» и «искателей». Первая категория отдавала жизнь, когда это заблагорассудится Владыке Горы, защищая его или выполняя смертные приговоры. Когда Хасан указывал жертву, фанатики в белой тунике с красным поясом (цвета невинности и крови) отправлялись исполнять данное им поручение. Никакие расстояния или опасности не могли остановить их. Найдя человека, которого они искали, они ждали благоприятной минуты, чтобы убить его.

Конрад Монферратский, поссорившись с владыкой горы, стал одной из первых жертв этой секты. Два асассина допустили крестить себя, и, попав в свиту герцога, усиленно выполняли христианские обряды. Когда же представился случай, они убили Конрада Монферратского, при этом один из них укрылся в церкви (силой преступника из церкви взять было невозможно). Когда же раненого Конрада проносили мимо этой церкви, асассин выскочил оттуда и нанес второй удар, после чего был схвачен и умер под пытками.

Каким же образом достигалась подобная преданность?

Рассказывают, что когда главарям секты нужен был человек для подобного предприятия, он прибегал к следующей стратегии. В персидской провинции Сигистан была знаменитая долина Мулеба, в которой находился дворец Владыки Горы. Эта долина была защищена высокими горами с отвесными утесами, а все подступы к ней охранялись неприступными крепостями. В долине цвели роскошные сады, среди которых находились великолепные павильоны, обставленные самой изысканной мебелью.

Сектанта сначала одурманивали с помощью гашиша, а затем бесчувственного отвозили в долину. Там ему предоставляли возможность бродить, где захочется, и наслаждаться пищей, наркотиками и вином (обычно запрещенным для мусульман), а также прекрасными женщинами. При этом человека уверяли, что он попал в Рай. Через сравнительно небольшое время его вновь одурманивали, и из Сигистана отвозили обратно в Аламут, где его вызывал Владыка Горы и говорил, что дал ему лишь немного вкусить от прелестей рая, но если он исполнит послание, то сможет наслаждаться этим вечно. Темные, неграмотные крестьяне были после этого готовы идти на любое преступление.

Сельджукский султан Санджар, преемник умершего Малик-шаха, намеревался напасть на секту и уничтожить ее. В результате он однажды утром нашел воткнутый в изголовье своей кровати кривой дейлемский кинжал и написанное рукой Хасана письмо: «То, что положено возле твоей головы, может быть воткнуто в твое сердце». После этого он никогда не делал попыток уничтожить исмаилитское государство.

Своею рукой Хасан убил двоих собственных сыновей: одного за то, что тот якобы «убил день» (провел его без всякой пользы для секты), второго — за то, что тот «отведал вина».

Со смертью Хасана зловещая практика секты не --">