Татьяна Викторовна Стрыгина , Станислав Стрыгин - Ибица у каждого своя (СИ)

опаздывают. "Вот повезло", − Дору щёлкнул пальцами. Мерседес посигналил, не без труда развернулся, пропустил несколько машин и мотоциклистов, скрылся в клубах пыли. Новый пассажир не без труда втиснулся в салон, колени туго упирались в переднее сидение. Дору скрежетал зубами от злости, но потом оттаял, разулыбался. За это − "отходчивость" его и любили женщины. В конце концов, семьдесят штук за разовый выезд надо отрабатывать. Раньше приходилось и в грязном багажнике кататься. Иногда с горячим автоматом на груди, лежа прямо на похищенном или мертвеце. Дору тихонько рассмеялся. Женщины впереди переглянулись, засмеялись в ответ: "Уже совсем близко". В зеркале мелькнула младшая, хорошенький какой администратор! Что-то в ней показалось Дору знакомым, некая дымка, тень чего-то, типаж, наверное, венгерка...

     Машина между тем плелась на подъем. Впереди, в точке перегиба рельефа, на фоне безбрежного неба, такого синего сегодня, Рафаэль увидел мотоциклиста под зонтичной акацией. Это было последнее, что он тогда увидел.

<p>

 </p>

    Моя темная леди Сумрак, хлыста боевого плеть,

    Наш рок всегда на равных: иметь или не иметь!

     В старом свинарнике запах навоза совершенно не ощущался. Стекол в окнах почти не было, по просторному помещению туда-сюда летали голуби и ласточки. Джордж любил заброшенные фермы. Рос в селе, да и вообще − успокаивает.

    − На все полчаса. Приедут люди со своим опросником, и нам не следует пересекаться.

    − Он пришел в себя. Кто это?

Дору заворочался, попытался встать. Длинные, редкие, седые волосы рассыпались по мятой сорочке, лезли в рот.

     − А я знаю, мистер Дору, как вы потеряли ступню, − Джордж сглотнул, не без труда продолжил, − да и мочку уха. И охранника-водителя в девяносто пятом, Энцо Монтини, кажется. Малыш грудью прикрыл Вас от стрелков ндрангеты, а Вы кинули его семью. Нам известно про албанскую печень и украинскую почку. Вы всегда сами выбирали донора − это так необычно. И, наверное, дорого?

Рафаэль стиснул зубы, представил, как племянники, их "чистильщики" беспощадно расправляются с этими мерзкими гадами, наглецами.

    − Прости. Не хотел тебя вводить, боялся. Маша, это ОН − капитано той ячейки, что натравили на нас в Неаполе. Спроси его...

    − Понятно, − Мария задумалась, − нет, Игорь. Пусть внучка посмотрит в эти глаза. Не беспокойся, она сильная и хочет правды. Час пробил.

Она достала из сумочки смартфон, "треножку", выставила все это под видеосъемку на брикете комбикорма.

Голуби на балке свинарника с любопытством наблюдали за двумя немолодыми людьми, которые покинули их гнездовое прибежище. И за молодой женщиной, вскоре скользнувшей внутрь, через проем полу-распахнутых ворот.

     Завтра День общины. Старая Дороти отперла складской трейлер, включила лампочку, протерла очки. Так, две большие лестницы, три стремянки, котлы, две тележки, и прочее − все на месте. Дороти прошла в дальнюю часть трейлера, заправила отброшенную кем-то брезентовую занавеску. Ведра, мешки на месте, стопки пластиковых кресел тоже. А где две наши лопаты?

<p>

 </p>

     Пока бьют барабаны, меркнет демонов свет,

    Нам с Тенью это известно, демонам ада − нет.

    2022 г.

--">