Екатерина Андреевна Самарова - О гвоздях (СИ)

<p>

***</p>

   Мы сидели в кафе: я, Димка и Мишка -- три друга еще со времени студенчества. Нам уже было за тридцать, но что значит это пустое число, когда вокруг расцветает май, на деревьях распускаются почки, и солнце по-весеннему ярко отражается в витринах магазинов? Ровным счетом ничего.

   Да, сегодня и впрямь была на удивление прекрасная погода. Мишка, счастливо жмурясь на солнце, сыто откинулся на спинку кресла и с благодушием и легкой одобрительной улыбкой стал смотреть на молодую стройную официантку, которая, разрываясь, бегала от столика к столику: был пятничный вечер -- конец рабочей недели, и в выбранном нами кафе были заняты все столики. Мишка еще немного понаблюдал за официанткой и, блаженно потянувшись, сказал:

   - И охота тебе, Димка, завтра жениться? Ведь это же все! Конец нормальной жизни! Ни тебе с друзьями выпить, ни на работе задержаться, ни рвануть куда-нибудь в горы с палаткой...

   Мы с Димой переглянулись и одинаково ухмыльнулись. Мишка -- заядлый холостяк без малейшей мысли вообще когда-нибудь жениться, при каждой нашей встрече поднимал эту тему, в шутку убеждая Диму не делать такой опрометчивый шаг. Мишка со свойственным ему красноречием описывал все тяготы, которые теперь обрушатся на бедного Димку, и все радости, от которых он по его скудоумию отказывается. За этот месяц своим шутливым нытьем надоел не только Димке, но даже и мне -- самом сдержанному из нас троих, к тому же уже семь лет как счастливо женатому.

   - Вот посмотри на Толика, - Мишка махнул рукой на меня, оторвал взгляд от официантки и облокотился на столик -- верный признак того, что он будет сейчас что-то с жаром доказывать. - Ведь приличный человек в университете был -- играл за сборную факультета, участвовал во всех мероприятиях, не пропускал ни одной попойки! Девушки за ним табуном бегали, расписание наизусть учили, чтобы случайно встретиться глазками с нашим любимым Толиком! И что? Женился, детьми обзавелся, живот и бороду отрастил. Сидит сейчас весь из себя такой женатый и бородатый.

   Димка подло заржал, а Мишка невинными детскими глазами -- так, как только он мог в тридцать лет -- посмотрел на меня, тщетно сдерживая улыбку.

   Я только отмахнулся -- подобные перебранки стали для меня уже обычным явлением, к тому же я прекрасно знал, что у Мишки и моей жены прекрасные отношения, а дети, как только он приходит к нам в гости, так и липнут к нему и счастливо прыгают рядом (а иногда и на нем) до самого его ухода.

   - Ну серьезно, Димка, - настырно продолжал Мишка, - как тебе вообще эта мысль в голову пришла? Вы же со Светой давно уже вместе живете. Вот и жили бы дальше, как будто печать в паспорте что-то меняет. Или это Светка тебя подговорила? Смотри, чего ты лишаешься по своему безумию, - трагично закончил Мишка, выразительно поглядывая теперь на компанию молодых девушек, устроившихся за столиком неподалеку от нас.

   - Дурак ты, Мишка, - беззлобно откликнулся Дима, вылавливая соломинкой ягодку в уже пустом стакане - Никто не подговаривал, вдвоем со Светой решили. Есть, знаешь ли, такое чувство, любовью называется. Когда и физически, и душевно, и официально хочешь быть только с одним человеком.

   - Ишь ты, как заговорил... Любовь... А Любовь, Дима, разная бывает.

   - Ну конечно, ты же, Мишка, у нас о любви больше всех знаешь. Ну вот и расскажи нам, какая любовь бывает.

   - Ну и расскажу! - хитро улыбнулся Мишка, - я вот как раз вспомнил одну очень интересную историю о любви. Точнее, об одном из проявлений любви.

   Мы снова переглянулись. Мишка как никто другой умел и любил рассказывать истории, а уж этих историй у него было - пять вагонов и несколько тележек. Что ж, вечер обещает быть интересным.

   - История такая - трагичный анекдот или анекдотичная трагедия - не знаю. Когда я все это видел, странно было: вроде и смешно, из-за людской глупости, а на сердце тоскливо и грустно. А потом - жутко. Жутко, оттого что это ведь тоже любовь. Только... какая-то другая... странная.

   Мишка

--">