Юрий Николаевич Блинов - Батя (СИ)

  - Ещё раз говорю тебе, сынок, гони ты его - отец вновь сурово посмотрел на Анатолия и неодобрительно покачал головой. Помолчав всего секунду, он поднялся на ноги, и, заскрипев протезом, направился к поленнице. Там с трудом согнувшись в пояснице, старик потянулся за кочергой и взял её в руку. На секунду та замерла, будто сабля, в крепкой и моложавой ладони старика.

  Сын поморщился и кинул быстрый взгляд в ту сторону избы, где за занавеской храпел Лёха.

  - Да нельзя же так - зашипел он на отца, словно уж. Вид его при этом сделался по-детски виноватым, будто его старый товарищ вовсе не дрых сейчас на кровати в дальней комнате, а хитро подглядывал в щёлочку за тем, как Анатолий станет выгораживать его перед хозяином дома.

  - А как тогда можно? - отец посмотрел прямо в глаза сыну. Ему при этом даже не пришлось повышать своего голоса. Слова были бархатными и почти осязаемыми на ощупь, однако прикосновение их было жёстким и отнюдь не приятным. Медленно проковыляв к печке, стрик поворошил угли. Пламя вспыхнуло ярче и несколько искр закружились, словно оранжевые мухи, а затем приземлились около лежащей невдалеке груды сухих дров. На несколько коротких секунд полумрак сеней развеялся, и на лицах двух людей отразились всполохи красноватого цвета.

  - Давай помогу - Анатолий попробовал отвлечь отца, но тот не поддался и остановил сына жестом.

  - Не лезь-ка ты, я сам. Не такой уж и старый ещё - буркнул он.

  Сын не знал, как дальше продолжать разговор. Пляшущие отблески огня из печи едва освещали лица двух людей, и если бы не требовательный свист чайника на чугунной плите, они бы, наверное, так больше и не заговорили тем вечером.

  ***

  В тот день, когда раздался звонок на его мобильном, Анатолий уже неделю, как гостил в деревне, помогая отцу с пасекой. Очень хотелось побыть в покое, вдали от городской суеты. Жена с дочкой планировали добраться до деревни только через пару недель, а он приехал сюда - в лоно русской природы - сразу, как только завершил основные дела в конторе.

  - Толян, плохо у меня всё. Бизнес накрывается медным тазом. Кредиторы одолели, а тут ещё жена грозит на развод подать. Выручай! - голос друга был вязким и заторможенным, словно во время разговора он всеми силами пытался выкарабкаться из тех тугих нитей, которыми его стремительно опутывала паскудная жизнь.

  - Да что нужно-то, скажи - Анатолий напрягся, но пообещал сделать всё, что было в его силах. Он хорошо знал Леху - если тот крепко запил, то дело действительно обстояло скверно. Дружили они с самого детства, и прошли вместе, что называется, и огонь, и воду. Вначале работали на заводе, а позже, в 90-е годы, даже сообща имели несколько киосков с лимонадом, шоколадками и сигаретами.

  - Мне бы отойти с недельку. Голова уже пухнет от всего.

  - Ну, не знаю, Лёш, я вообще-то в деревне. Если надумаешь выбраться подальше от суеты, тогда бери такси и приезжай сюда. Ты ведь помнишь, где это.

  Уговорить отца насчёт приезда нежданного гостя оказалось труднее, чем предполагал Анатолий. Уж очень суровым был тот. А как таким не стать, если был он в прошлом кадровым военным и растил Толика с Маринкой совсем один. Отец продолжал служить в полку летного состава даже после того, как при аварии самолёта по самое колено ему оторвало ногу. Он даже слушать не хотел тех врачей, которые возжелали поставить крест на его лётной карьере.

  - Пусть Лёшка побудет у нас пока - стал упрашивать сын отца - Перекантуется, отойдёт человек. Глядишь, всё у него в делах образуется и уедет он снова зарабатывать как раньше. Поверь, не станет он тут долго ошиваться, уж я то его хорошо знаю.

  Во время того, первого разговора, батя молчал и только играл желваками на шершавых морщинистых скулах. Потом пожал плечами. Согласился, вроде. Не так чтобы одобрил щедрый поступок сына, но и не отказал. "Места в доме хватит, пусть в дальней

--">