Кирилл Сергеевич Клеванский - Сердце Дракона. Двенадцатый Том. Часть 2

Глава 1071

Глава 1071

Хаджар, погрузившись в медитацию, слушал имя вокруг себя. Это было одновременно и привычно, в чем-то даже легко, но в то же время — необычно.

Необычно чувствовать ветер, как часть себя. Необычно вдыхать его легкими и не понимать, делаешь ли ты простой вздох, или пытаешься втянуть в себя все, что только находилось вокруг.

Скрип колес, биение чужих сердец, хруст снега, шипение воды в котелке, игривые щелчки поленьев, исчезающих в тихом, почти бесшумном, но тоже имеющим свой звук — танце рыжего пламени.

Все это было именем ветра. Каждой его изменчивой буквой, в бесчисленном множестве оных. И Хаджар все это слышал, понимал и мог произнести. Произнести быстрее, чем мать, которая пытается окликнуть по имени сына, уходящего из отчего дома.

И каким бы не оказалось длинным изменчивое имя ветра, Хаджар произносил его быстрее, чем требовалось его сердцу, чтобы сделать первое движения к одному единственному удару.

Доля мгновения, столь краткого, что птица не успевала взмахнуть крыльями, юноша — влюбиться, а весна — подойти к покоям своей прекрасной, но холодной матери — Зимы.

Хаджар схватился за сердце и, едва не упав в снег, оперся о дерево.

Имя ветра покинуло его тело и сознание.

— Отчет, — приказал Хаджар, с трудом удерживая сознание в этой реальности.

[Обрабатываю запрос… запрос обработан. Время пребывания во состоянии “имя ветра”: 2,1233секунды. Желаете подключить тренировочный режим?]

Желал… еще как желал, но…

Для подключения тренировочного режима, нейросети требовалось даже не 90, не 95, а все 100 процентов мощности. Так что Хаджар не мог сейчас позволить себе подобной роскоши.

До тех пор, пока не будет переработана и проанализирована вся библиотека Хищных Клинков, это оставалось первоочередной задачей.

Нет, положительно, Хаджару требовалось время. За прошедшие почти четыре десятка лет, он успел набраться просто невероятного количества сырой, дикой силы.

Это была огромная, грубая, неотесанная масса, от общего потенциала которой он использовал меньше двух процентов. И чтобы повысить это значение ему нужны были не иначе, нежели обычные, спокойные тренировки.

Да, говорят, что ни один адепт не сможет прогрессировать, если будет вечно сидеть “взаперти” и лишь тренироваться. Только сражения и ситуации, когда от твоего умения зависит твоя жизнь и жизни других

Но вот в случае с Хаджаром все обстояло с точностью наоборот.

За три десятилетия странствий (не считая времени в образе уродца) он только и делал что сражался, лишь урывками выделяя момент для тренировок, Хаджар только и делал, что сражался за свою жизнь.

Но во всем должна быть золотая середина, баланс и равновесие. И теперь пришло время расплачиваться за подобный образ жизни.

Хаджару требовались тренировки.

Длительные, вдумчивые и глубокие.

— Рассчитай продолжительно, — сплевывая вязкую слюну на снег, приказал Хаджар.

[Обрабатываю запрос… запрос обработан. При использовании тренировочного режима, носителю потребуется от 46ти до 53ех лет для поднятия значения “использование потенциала” до 25%ов]

Вот так вот… почти полвека только для того, чтобы использовать четверть от общего объема своих возможностей. И это с учетом, что тренировочный режим нейросети предоставлял воистину пугающие возможности.

Без них, Хаджар бы потратил, наверное… веков семь, а то и восемь, но то же освоение четверти собственной силы.

— Ты слишком пытаешься все контролировать, — вдруг прозвучал кряхтящий голос.

Рядом с Хаджаром, опираясь на деревянные костыли, стоял Чин’Аме. За несколько дней пути, дракон-волшебник смог восстановиться достаточно, чтобы во время привалов (которые требовались исключительно ему и Анетт. При этом Хаджар подозревал, что если бы не Анетт, то никто не согласился бы останавливаться ради незнакомого старика) выходить из дилижанса. Пусть и при помощи костылей.

— Я не являюсь учеником павильона Волшебного Рассвета, мудрец Чин’Аме, — склонил голову Хаджар. — И, в будущем, им не стану.

Дракон посмотрел на него тяжелым взглядом, но Хаджар не испугался и не отвел своих.

— Ты прямолинеен, — с легким раздражением произнес дракон. Приставив костыли к дереву, он скинул с плеч одну из шкур и, уложив их на снег, спиной по дереву буквально стек на самодельный лежак. — Совсем как твой предок.

— Вы знали Травеса?

— Не так, чтобы близко, но знал… его многие знали. И еще --">