Дмитрий Владимирович Пикалов - Мифы о противостоянии земледельца и пастуха в древневосточных культурах

13. Najemy J. A. The Dialogue of Power in Florentine Politics // City states in classical antiquity and Medieval
Italy. Athens and Rome, Florence and Venice. Ed. By A. Molho, K. Raaflaub, J. Emlen. Stuttgard, 1991.
14. Ottokar N. Il Comune di Firenze alla fine del Dugento. Torino, 1962.
15. Pampaloni D. Tornaquinci, poi Tornabuoni fino ai primi de Cinquecento // Archivio storico italiano. 1963,
CXXVI. P. 343.
16. Raveggi S. Il regime ghibellino // Ghibellini, guelfi e popolo grasso: i detentori del potere politica a Firenze. Firenze, 1978.
17. Romano R., Tenenti A.. Il Rinascimento e la Riforma (1378–1598). Torino, 1972.
18. Salvemini G. La dignit cavallersca nel Comune di Firenze e altri scritti. A cura di E. Sestan. Milano, 1972.
19. Salvemini G. Magnati e popolani in Firenze dal 1280 al 1295. Torino, 1974. P. 48–49; F. Catalano. Stato e
societá.
20. Settia A. A. De re militari. Pratica e teoria della Guerra medievale. Roma, 2008.
21. Тarassi М. . Il regime guelfо // Ghibellini, guelfi e popolo grasso: i detentori del potere politica a Firenze.
Firenze, 1978.
22. Zorzi A. Politica e giustizia a Firenze al tempo degli ordinamenti antimagnatizi // Ordinamenti di Giustizia
fiorentini . Studi in occasione del VII centenario. A cura di V. Arrighi. Firenze, 1995.

УДК 291.13

Пикалов Дмитрий Владимирович

МИФЫ О ПРОТИВОСТОЯНИИ ЗЕМЛЕДЕЛЬЦА И ПАСТУХА
В ДРЕВНЕВОСТОЧНЫХ КУЛЬТУРАХ
В статье рассматривается мифологический сюжет о противостоянии земледельца и пастуха,
характерный для ряда культур Древнего Востока. Анализируются причины его возникновения, особенности и социальные функции.
Ключевые слова: мифологические мышление, миф, конфликт идентичностей.

Pikalov Dmitry V.
MYTHS ABOUT OPPOSITION OF THE FARMER AND THE SHEPHERD
IN ANCIENT EAST CULTURES
In article the mythological plot about opposition of the farmer and the shepherd, characteristic for a
number of cultures of the Ancient East is considered. The reasons of its emergence, feature and social functions are analyzed.
Key words: mythological thinking, myth, conflict of identichnost.

Мифологический сюжет о противостоянии земледельца и пастуха встречается в ряде культур
Древнего Востока. Само противостояние представлено в разной степени драматизации, от обычного спора и состязания женихов, до братоубийства. В последнем же случае всегда оказывается, что
мирный земледелец, труд которого менее всего связан с насилием и агрессией, убивает пастуха.
Хотя убийство как способ добывания пищи и организации жизни скорее присущ именно кочевнику-скотоводу. Наиболее известным сюжетом, повествующим об этом древнем конфликте, является
библейский рассказ о двух братьях, один из которых согласно Ветхому Завету, был пастухом,
а другой – земледельцем.
Известная всем история о двух братьях, Каине и Авеле до сегодняшнего дня является одной
из самых странных и нелогичных легенд Ветхого Завета. Она оставляет больше вопросов, чем дает
ответов: остается только догадываться, что это за недобрые дела совершает Каин и что за грех лежит у дверей его; зачем Каин зовет Авеля именно в поле и там его убивает, и почему Бог не знает,
что случилось в этом поле; почему земля отверзла уста свои принять кровь Авеля, хотя в тексте говорится, что земля за это прокляла Каина; и что это за такое наказание изгнанием, когда изгнанник
строит город, плодит потомство и живет припеваючи под защитой Бога [2]? И почему имя Авеля
значит «пастух», а Каина – «кузнец» [16, с. 209]?
На все эти вопросы четкого ответа текст Библии не дает. Как не дают его древние и современные толкователи Библии, ограничиваясь утверждением, что «грех Каина» – это его зависть к
брату или изначальное несовершенство, вызванное грехопадением Адама и Евы. Оно и понятно,

148

ведь, как пишет М. Дуглас, «…оскверняющий человек всегда неправ. Он либо сделал что-то не так,
либо просто пересек какую-то черту, которую нельзя было пересекать…» [6, с. 170].
Собственно, можно было бы и ограничиться этими объяснениями, если у соседей древних
иудеев – египтян не было бы аналогичного мифа, в котором также земледелец убивает скотовода.
И если в случае с древними иудеями, которые изначально были кочевниками-скотоводами и только
позже, поселившись в Ханаане, перешли к земледелию [15], сюжет о «плохом земледельце» и «хорошем скотоводе» еще можно как-то разумно объяснить, то вот аналогичный миф в земледельческой древнеегипетской культуре противоречит здравому смыслу. Но ведь «логика мифологического
мышления отличается от логики реалистической» [5, с. 80], поэтому очень часто исследователи
впадают в ошибку, пытаясь интерпретировать мифы с позиций современного здравого смысла.
Обратимся к основополагающему мифокострукту Древнего Египта – преданию об Осирисе и
Изиде. Уже в додинастический период (начало IV тысячелетия до н.э.) фиксируются определенные
религиозные традиции, связанные с культом Осириса.
Заметим, что наиболее полной версией мифа об Осирисе является та, что изложена Плутархом
(II век) в его трактате «Об Осирисе и Исиде» [11, с. 231–249]. В самих египетских --">