Эдвин Луникович Поляновский - Сборник работ. Двухтысячные

шла о «фальшивых диалогах», «архаике текста» и т.д., и, как следствие, «сегодня он (роман. — Авт.) читается иначе», чем в достославные советские времена.

Богомолову с его поднебесной высоты этот писк суслика в пустыне пропустить бы мимо. Но писатель счел писанину прямым оскорблением. Трагически самолюбивый человек, он подал в суд иск о защите чести и достоинства. А по сути — о том, что он — «писатель истинный, а не фальшивый, не литературный лгун».

Говоря о примитивности стиля романа, о «литературном прошлом» Богомолова, критик давно и окончательно похоронил писателя. Но роман-то за последние 30 лет выдержал 114 изданий. Миллионные тиражи на многих языках мира. Абсолютный лидер среди бестселлеров второй половины прошлого — начала нынешнего века.

Литературные похороны, как видим, оказались несколько преждевременными.

Зато похороны житейские борзописцы приблизили.

Богомолов. Из заявления в суд:

«У меня в квартире раздался телефонный звонок. Неизвестный мне мужчина попросил к телефону Владимира Осиповича Богомолова и, убедясь, что я тот, кто ему нужен, заявил «Мы настоятельно советуем вам отозвать свой иск к газете. Если вы не откажетесь от иска, это будет последняя весна в вашей жизни!»

По словам Богомолова, его адвокат рассказала ему, как прямо в здании суда к ней подошел адвокат кинокритика: «Если иск не будет отозван, с вами разберутся». — «Вы мне угрожаете?» — «Это еще не угрозы. Вот когда к вам придут бритоголовые и отрежут уши, вы узнаете, что такое угрозы».

Из заявления в суд:

«Мне, ветерану Отечественной войны, инвалиду I группы, доживающему восьмое десятилетие моей жизни и не без труда передвигающемуся даже в пределах квартиры, и моему адвокату, хрупкой, интеллигентной женщине, молодой недоумистый подонок угрожает физической расправой».

Перед судом Богомолов дохромал до адвоката, не мог не зайти, и только вместе отправились во Дворец правосудия.

Опоздали на двадцать минут. Навстречу им спускались самодовольные победители — рецензент с адвокатом.

— Куда? Зачем? Вам уже отказали, — радостно сообщили они Богомолову.

Богомолов из упрямства заковылял в зал заседаний. Он надеялся, что по крайней мере его выслушают.

— Все! У нас нет времени, — зло отрезала судья.

Никогда никому не уступавший, никогда никому не проигравший, он растерянно стоял в коридоре и все повторял:

— Какое поражение…

«Пусть лучше тебя убьют, чем унизят».

Он промаялся двенадцать дней и на тринадцатый — умер.

* * *

После смерти газета «Московский комсомолец» вступилась за Богомолова, изничтожила критика. Хорошая была статья Александра Минкина — умная, доказательная.

Но был уже конец мая, не только голоса, и эхо отзвенело.

Последние хлопоты

С памятником были хлопоты. Никто не представлял себе, каким он должен быть. Из США позвонил Эрнст Неизвестный, разговаривал с Раисой Александровной более получаса.

— У меня в запасе есть одна вещь, она в качестве надмогильного изображения очень подходит. Я вам могу подарить, но она очень велика. Вы на одной перевозке разоритесь.

Кинорежиссер Андрей Смирнов обошел московские мастерские, перезнакомился со многими скульпторами. Дарил им роман и повести Богомолова, чтобы те прониклись характером писателя: не верь, не бойся, не проси…

В конце концов над могилой взметнулась стела, жестким, острым, как шило, наконечником уходящая в небо.

Ему бы понравилось.

Посмертная напасть

Новая напасть — посмертная. От подружки, судя по ее откровению:

«Вспоминаю свои гостевания у него, числом четыре или пять. …Он знал, как обольстить, и знал, что умеет обольщать. Он… запрещал что-либо писать о нем.

Хотелось. Однако страшно было, нарушив запрет, перейти из стана друзей (выделено мною. — Авт.) в стан противников — а что с ними проделывал, стращая криками и припадками, повествовал сам».

Неужели? Неужели гордый, самолюбивый, с огромным чувством собственного достоинства, опять же пытавшийся обольстить гостью (к этому времени он уже едва передвигался по квартире), неужели он, Богомолов, рассказывал этому чужому человеку о своих «устрашающих припадках», как расписывает журналистка «Комсомольской правды»?

Ольга Кучкина — журналистка более чем опытная, опытнее не бывает. Главное — человек --">