Сергей Владимирович Шведов - Калинов мост

Сергей Владимирович Шведов Калинов мост.

Средневековье – эпоха скучная. Можно, конечно, объявить войну особенно надоедливому соседу или поучаствовать в каком-нибудь турнире, но этим список развлечений, пожалуй, и заканчивается. Да и где вы найдете в благословенной Апландии героя, который рискнул бы сразиться на ристалище или перекинуться в кости с Великим и Ужасным сиром де Ружем бароном де Френом, Истребителем Драконов, Колдуном и Магом, когда вся округа буквально трепещет от одного только упоминания его имени. А между тем человек я мирный, просвещенный и возможно даже гуманный. О степени собственной цивилизованности я даже не говорю. Впрочем, последнее, не моя заслуга, а достижение той эпохи, из которой меня забросило сначала на остров Буян, а потом и в забытую Богом Апландию, где меня угораздило жениться на местной девице и завести детей. Я всегда считал себя везунчиком, но с благородной Маргаритой мне повезло особенно сильно. Это благодаря ей я связался со зверем апокалипсиса и насовершал кучу подвигов, подробно описанных в бессмертной поэме одного моего хорошего знакомого, менестреля по профессии. Зовут этого типа Берта Мария Шарль Бернар де Перрон, и если у вас хватит терпения дочитать его поэтический опус до конца, можете смело записывать это деяние в свой послужной список как подвиг. Впрочем, есть надежда, что сей плод поэтического вдохновения средневекового графомана затеряется в глубине веков и не доживет до нашего времени, в противном случае, мною наверняка заинтересуется прокуратура. Ибо то, что в Апландии почитается как подвиг, в Российской Федерации почему-то объявляется противоправным деянием с последующим привлечением героя к суду. А у меня, между прочим, уже были неприятности с федеральной службой безопасности, и некий капитан по имени Василий клятвенно обещал подобрать для меня в Уголовном кодексе подходящую статью, ну в крайнем случае, пробить ее через Думу. И в довершение всех бед некий Ираклий Морава, он же Ванька Сидоров написал обо мне такой похабный роман, что, дойди он каким-то чудом до лап средневековой инквизиции, меня непременно бы сожгли на костре как закоренелого еретика и законченного развратника. Не говоря уже о семейных неприятностях. Ох, уж эти мне литераторы, с их неуемными фантазиями, как романтическими, так и эротическими. Ведь можно же войти в положение женатого человека. Допустим, я вступил в связь с некой дамой, именовавшей себя феей Морганой, а на поверку оказавшейся Медузой Горгоной, но ведь это была чистая случайность, можно даже сказать рок. К сожалению, и менестрель Бернар де Перрон и драматург Ираклий Морава почему-то именно этот малозначительный эпизод расписали во всех подробностях. Далась им эта Медуза Горгона, оказавшаяся вдобавок ко всем своим недостаткам еще и любовницей Люцифера. Я, правда, не берусь утверждать, что угробленный мною деятель и есть тот самый, известный практически всем, персонаж, но, согласитесь, даже совпадение имен говорит о многом. Словом, подвиг я совершил нешуточный. Ну и казалось бы, если вы приличные литераторы, сосредоточьтесь на описание именно этого моего бесспорно героического деяния, так нет же, они обязательно приплетут сюда и распутную бабенку, имеющую к основному сюжету косвенное отношение.

– Пожалуй, с этим твоим утверждением я не соглашусь, – вскольз заметил сир Марк де Меласс, потягивая вино из позолоченного кубка. – Все-таки липовая фея Моргана не была пятым колесом в созданной Люцифером колеснице.

Про благородного Марка могу сказать только одно – тот еще тип. В Российской Федерации он известен как актер Марк Ключевский, а в далекой от нас по времени и давно уже вроде бы почившей Атлантиде его знают как царевича Мрака сына Аталава, рожденного знатной женщиной из клана Белого Волка и потому имеющего склонность к оборотничеству. Впрочем, справедливости ради надо заметить, что в Атлантиде и Гиперборее вся знать страдала этим недостатком, который их усилиями был возведен в ранг достоинства. Однако в благословенной Апландии оборотничество не в почете и даже более того. Во всяком случае, досточтимый отец Жильбер не раз намекал нам с Марком, что подобные способности к перевоплощению, возможно и невинные по своей сути, будут весьма негативно восприняты святой инквизицией, буде мы вздумаем демонстрировать их на публике. Разумеется, мы не настолько глупы, чтобы пренебречь советом знающего человека. И --">