Вера Ковальчук - Нелюбовный роман (СИ)

работу ещё лучше и жирнее, когда появятся деньги на съём комнатки и на уход за собой, удастся прикупить красивые вещи и украсить себя, можно будет попытаться сойтись с каким-нибудь мужчиной. Может быть, родить ребёнка… Но это очень далёкая перспектива.

Правда, опыт всё-таки случился. Когда однажды вечером её вместе с двумя другими девушками отправили прибраться в цеху, один из тамошних мужчин (она толком не разглядела, кто именно), схватил её сзади, оттащил в сторону, на груду ткани, и здесь поспешно спустил ей штаны. Она перетерпела, стараясь не вскрикивать, и недоумевала лишь, что в этом занятии может быть такого интересного, о чём вздыхают все вокруг. Неприятно и неудобно. А вначале так и вообще больно.

– Эй, чего ты там возишься! – кричали издали другие мужчины. – Тут поинтереснее.

Он отпустил её и ушёл, и Севель поспешила убраться с их глаз. Надо было поскорее закончить работу, а то старшая будет недовольна. Кровь из носу нужно показать себя усердной работницей. Понятно, что для старшей объяснение «кто-то из мужчин задержал» – совсем не объяснение и не оправдание. Работа должна выполняться. Севель и так слишком уставала, а потому боялась, что её не оставят после испытательного срока.

Но вот, оставили, наконец решилось, и можно было вздохнуть с облегчением… И именно теперь её принялось преследовать странное недомогание, которое в женском обществе моментально определили как беременность. Девочки, не слушая возражений Севель, принесли тест и заставили сделать. Результат ошеломил её. Откуда могла взяться беременность, от одного-то раза – разве ж бывает? Получается, что бывает, ведь иначе животу взяться неоткуда. Она слушала со всех сторон: «Ну, что же ты не рассказала?! А с кем? А когда? Кто он – ты спросила?» и растерянно молчала.

Чуть позже к ней пришло полное понимание ситуации. Беременность означала конец всего. Зачем мастерской держать беременную работницу, если можно найти небеременную. На следующий день она уже плакала в кабинете у начальницы. Лучше было сразу сказать, ведь понятно, что слух пойдёт очень быстро, беременности в общежитии случались редко. Все всё узнают, и тогда уж точно никто из начальства не захочет помочь.

А тут удалось смягчить старшую. Она разрешила Севель остаться, пока работать, но предупредила, что если та не будет вырабатывать норму, придётся уволить. Оплата здесь была сдельная, но норма должна была выполняться, и была она не так уж и мала. Севель вздохнула с облегчением: работа была полегче, чем в других местах, и можно было работать сидя. За одно это уже стоило держаться. На любые более или менее хорошие места, вроде работы продавщицы или кассира или тем более на склады, брали только после подписи мужчины – отца, брата, мужа, если женщине очень повезло. Одиноких или выходиц из чисто женских семей старались не брать – они считались недостаточно надёжными. Либо уж требовалось предъявить свидетельство о специальном образовании.

Но для того, чтоб получить хоть какое-то приличное образование, нужно было принадлежать к обеспеченной семье. Севель и надеяться не могла хотя бы закончить вечернюю школу – слишком дорого для неё.

А чуть позже, когда живот уже начал потихоньку формироваться, и начали ощущаться первые робкие шевеления, она задумалась о судьбе дочери. Было понятно, что оставить её при себе не получится. Ну куда её? На свою койку, одну из шести в общей комнате? Так другие женщины будут не особенно рады детским воплям по ночам. А кто станет за ней смотреть, когда мать будет на работе? Некому. А на какие деньги покупать ребёнку хотя бы пелёнки и прочее? Заработанных денег Севель с трудом хватало на себя.

Но дело было даже не в деньгах. В принципе, младенца первые пару лет можно тянуть и почти без денег. Есть ведь всякие благотворительные общества, кто-то готов отдавать вещи бесплатно, и прочее такое. Но как быть с присмотром? Как быть с жильём? Раз появится ребёнок, придётся уйти из общежития, нужно будет снимать комнату, искать женщину, которая согласится присматривать за дочкой днём, а на это всё нужно пять таких зарплат, как у Севель.

А значит, оставался только один вариант – отдать в приют. Должно быть, и её собственная мать оказалась ровно в такой же ситуации – общежитие, внезапная беременность, средств хватает ровно на то, чтоб прокормиться и купить одни рабочие штаны и одни ботинки в год, и выхода никакого… Как же теперь Севель ей --">