Эстэр Львовна Марон - Материки

Эстэр Львовна Марон Материки

Часть первая

Глава 1

Теплый клетчатый в красную полоску плед согревающе обволакивал озябшее тело, одетое лишь в ночную рубашку. Горло подозрительно першило, составляя безупречный аккомпанемент шмыгающему носу. Даже кашлять было больно. Воздух в комнате неплохо согревался моим горячим лбом, в то время, как за окном старался затопить дряхлое здание магического университета дождь. Он, трудяга, и не подозревал, что без магических подпор, сие учебное заведение уже давно бы рухнуло, веке, эдак, в десятом… до нашей эры. А вот с магическими опорами никакой дождь нашему дому навязчивых знаний не страшен.

Я оглушительно чихнула и, оставив трудоемкое занятие созерцания луж за окном, кряхтя, переползла на диван возле монотонно полыхающего камина. Как все-таки приятно! За окном — унылая вечерняя хмарь, а в комнате, пусть и небольшой, теплое и уютное желтоватое полыхание настоящего огня. Именно настоящего! Я с моей соседкой по комнате Саиной, которая на данный момент, как настоящая подруга побежала в столовую добывать мне чай с медом и кое-какие снадобья, всегда славились своей любовью ко всему настоящему. Пока другие сокурсники волшбой зажигали в камине зеленоватый огонек и залезали под одеяло смотреть десятый сон, мы с Саиной упорно трудились над огнивом или, на худой конец, над кремнем (что удастся добыть в городском трактире). После, нехотя и с многочисленными спорами возвращали позаимствованное обратно. Вот даже сейчас, вместо того, чтобы как приличная ведьма, наколдовать себе горячего бульона и чая, я в предсмертной агонии закатывая глазки, упросила Саину пробежаться по коридором нашей общаги.

Кстати, вообще удивительно, что я смогла заболеть. Ведьма все же, как никак. И должна иметь стойкий иммунитет ко всяким магическим заболеванием… прокрутив эту фразу в своей тыковке, я чертыхнулась. Ну, вот тебе и ответ. Подцепила обычный грипп, или хуже того — ангину, никак не связанную с магическими вирусами и прочими пакостями волшебной жизни. Внезапно мой многострадальный котелок пронзила боль. Я взвыла пуще волкодлака и ткнулась лбом в подушку, тихо постанывая, и потому пропустила момент, когда в комнату вошла моя подруга. Когда чья-то рука властно нащупала мое плечо в ворохе одеял и попыталась вытащить меня на свет божий, я заорала и чуть не подбила подругу пульсаром. Тут надо уточнить — мы с ней подались на факультет волшбы, а не ворожбы. То есть, занимались стихийной магией, рунами, всех допекшей некромантией и многим другим… поэтому, когда мое сиятельство нежданно-негаданно начало чихать и кашлять, мы с подругой даже мало-мальски полезного зелья не смогли состряпать, так как в травах ни бум-бум. А вот кто «бум-бум», так это ворожеи, но с ними у нашего факультета испокон веков велось лютое соперничество.

— Ренка, дура, ты совсем уже нервы откинула? — Сочувственно спросила подруга, протягивая мне пол-литровый стакан горячего чаю с медом и лимоном.

Я тут же сбросила обиженное выражение лица и благодарно приняла этот стакан-переросток.

— Санька, как же я тебя все-таки люблю… — задумчиво сказала я, прихлебывая горячую жидкость.

Саина хмыкнула и милостиво пошла стелить мне постель. Поменяла простыни, взбила перину и подушки, принесла мое любимое черное одеяло со стойкой надписью «Айрена», сделанную просроченной зеленкой. Кстати, Айрена — это мое полное имя. Ну да, и я когда-то (лет восемь назад) была тщеславной соплей, гордой, что у нее оказался магический дар. Так и появились на свет подписанные одеяло, чашки, туники и даже шкаф. Со временем, правда, мне удалось вывести большинство надписей, но одеяло сохранилось. Я же говорила — зеленка была просроченной. А потом тщеславие благополучно кануло в рутину трудовых будней, бесконечной зубрежки и сдачи экзаменов. Без этого у нас было никак не обойтись. Не даром нашу академию за глаза называют «школой белых шевелюр». Вот тут, как раз, простой люд очень даже прав. Объясню доходчивее: в возрасте десяти лет детки приходят на обучение к магам еще с пестрыми головками. А вот через пять лет, начиная с пятого курса, когда зубрежке и пыльным фолиантам книг приходит конец, и начинаются практические занятия — все детки поголовно седеют. А еще через несколько лет — седина становится серебристо-белоснежной. Нет, есть конечно такие мумрики, которые не жалеют --">