(Ellis L) - Зимняя сказка (СИ)

   Из космогонии:

   В начале времён, Тот, Чьё Имя Неназываемо, создал два мира: Эдемус - мир созидания, и Магетто - мир деструктор.

   Светлые маги Эдемуса собирали различные конфигурации душ и засевали ими всё сущее. Души росли и развивались в физических телах, а после смерти последних стекались на Магетто, на сборный пункт "чистилище", где демоны их сортировали. Удачные варианты, души праведников - отправлялись на дальнейшее перерождение, а остальные - развоплощались и перерабатывались в первичное сырьё, из которого маги Эдемуса лепили сонмы новых душевных модификаций. Своего рода, безотходное производство.

     Для защиты от пагубного влияния хаоса (ТЧИН был адептом порядка, и анархическое свободомыслие хаотической субстанции крайне не одобрял), он оградил вновь созданные миры сетью из пограничных зеркальных реальностей.

   Ангелы следили за жизнью в мирах фронтира, а в случае форс мажоров, последствия неудачных ангельских экспериментов зачищали демоны. Система оказалась жизнеспособной, и ТЧИН занялся новым проектом, а мы так и живём...

* * *

   Фортуна выбросила "зеро". Монета встала на ребро и пока вращается. Что выпадет - жизнь или смерть?

   В ночь накануне зимнего солнцеворота в лавовой долине зацвели лунные деревья. Долина слыла местом недобрым, мистическим, и всё живое обходило её стороной. В стародавние времена в этих местах состоялась эпическая битва с тварью хаоса, в долине её и упокоили. А всем известно, какие причудливые свойства приобретает материя под влиянием хаотических эманаций. Вот и тучная, щедро сдобренная вулканическим пеплом почва долины настолько видоизменилась, что выжить здесь смогли лишь мутировавшие гигантские ферокактусы. Вид они имели самый что ни на есть инфернальный - мясистые багровые выросты торчали из земли, как освежеванные пальцы лезущего из могилы великана. Но раз в сотню лет, обязательно в полнолуние, жутковатый пейзаж преображался. Деревья расцветали. Покрывшись за ночь сверху донизу кипенью белых мелких цветов, они превращались в нечто воздушное, розово-гламурное, источающее одуряющий медвяный дух.

   Из лунных цветов и бродящего в кактусовых стволах сока изготавливали легендарный бренди, который ценился не за вкусовые качества, впрочем, тоже весьма высокие, а за способность многократно усиливать дар предвидения. В винных подвалах Санарифского лорда, в чьих владениях и находилась долина, напиток вызревал сто лет, и дегустировать его полагалось в пору следующего цветения.

   Вот и нынче, на тёплом лавовом склоне, в специально предназначенной для таких целей беседке, оценивали качество созревшего бренди два высших демона: хозяин поместья, полководец ратей Абаддоновых - тёмный рыцарь Бабуленц Санарифский, и его давний друг, правая рука князя Пифона - благородный нагайе Драгоши лай-Шосс.

   По традиции, демонам следовало возлежать на ложах, смаковать напиток и рассуждать о вещах возвышенных и прекрасных: философии, поэзии, статях фавориток владыки.

   Но увы... в этот раз и бледное чело лорда Бабуленца, и эбеновый лик благородного нагайе омрачали заботы, беседовали демоны о делах.

   - Северный сектор? Земля? Всё так зыбко... - нагайе неопределённо передёрнул плечами, и по телу прокатилась глянцевая волна сократившихся мышц. Драгоши, по обычаю своего народа, не признавал одежд. Только золотая вязь кастовых татуировок вилась по лоснящейся коже, да узкую, переходящую в мощные кольца змеиного хвоста талию, опоясывал наборный костяной пояс с фартуком из металлических цепочек на причинном месте. - Ты там бывал? Нет? Ничего не потерял, жопа миров. У них сейчас скачок научно-технического прогресса. А не мне тебе рассказывать, Бабу, какие печали может принести многая мудрость... новые знания спровоцировали кризис веры, религия перестала быть сдерживающим фактором чахлой аборигенской морали, и та скончалась в корчах. В общем, дикари потеряли страх божий и взамен получили ядерную дубинку. Сейчас там всю систему перекособочило: пси-поле на

--">