(Forest Metamorphosis) - Внутренний свет (СИ)

========== Часть первая. Иное небо. Адриан ==========

Дождливым осенним вечером Адриан сидел в кресле у камина в библиотеке в большом особняке, смотрел на огонь и вспоминал, как он «докатился» до жизни такой, что оказался затерянный в бездне, среди людей, относящихся к нему лучше, чем его родные. Завтра ему предстояла встреча с отцом, не поленившимся приехать в такую даль ради того, чтоб увидеть его. Он боялся ее до дрожи в коленях, но деться ему попросту было некуда, нужно было подписывать документы, которые тот привезет. Его бабушка, жившая в другом с ними городе, и умершая примерно полгода назад, оставила Адриану свою небольшую квартиру. Из-за учебы он не смог к ней уехать после того, как отец выгнал его из дома, а теперь так и вовсе вынужден был жить из милости у совсем чужих ему до последнего времени людей.

«Маги своих не бросают, — сказала ему Алиса, жена Тедди, хозяина дома, — ты в силу своих способностей и энергетической с нами совместимости теперь тоже наш родственник в определенном смысле. Твое дело пока хорошо учиться всему, что видишь». «Да, Алиса», — только и пробормотал он в ответ.

Мать Адриана давно развелась с его отцом и уехала налаживать свою жизнь, им она не интересовалась. Кажется, даже детей еще родила, но точно он не знал, контакт она не стремилась поддерживать ни с ним, ни со своим бывшим мужем. А он остался с отцом. Тот его кормил, поил, одевал и обувал. И даже на репетиторов деньги дал, чтоб поступило дитятко в университет. Дитятко поступило. А когда пришло к папочке и рассказало… Кое-что… На этом все и закончилось. Быстро и внезапно. Девушка, засматривающаяся на девушек и чувствующая себя парнем оказалась непосильным бременем для его родителя и он его просто выставил за дверь.

Адриан шмыгнул носом. Поднялся, тяжко вздохнул и пошел к себе. Он сегодня снова напялил спортивный топ, стягивающий грудь и провел в нем весь вечер. Все мышцы нещадно ныли после полосы препятствий и занятия с Владом.

Пора было идти спать. Ну хоть одежду с себя снимет и сможет расслабиться. Он все еще шарахался от своего отражения в зеркале в холле, когда поднимался на третий этаж в свою комнату и видел себя в полный рост. Встреча с самим собой до сих пор пугала его. Все же за девятнадцать лет, за все время до того, как он несколько месяцев назад приехал на летние каникулы, а в августе узнал, что больше не вернется в место, которое он называл своим домом, он привык к «Наташе», к женской одежде и топам с котиками, теперь лежащим ненужной кучкой в его небольшом чемодане. После того, как его учитель в магии Алекс сказал, что «надо его привести в порядок», «Наташа» почти исчезла, позволив «Адриану», его внутреннему «я» проявиться не только глубоко в его теле и психике, но и внешне. Даже новой одежды, стрижки, спортивного топа в качестве утяжки для груди и изменений в поведении хватило для того, чтоб видеть себя таким, какой он есть.

Летом он совершил еще один «подвиг» — выдержал официоз — регистрацию отношений его новых «родственников», а заодно теперь и коллег по более, чем странному занятию, к которому у него оказались способности — магии.

Вообще-то, способности к изменению своего восприятия, состояния своего сознания и сознания других людей, так объяснил ему его второй учитель Тони, есть у каждого человека, но, конечно, у всех в разной степени. А чтоб «вотэтовотвсе» как-то называть, люди стали использовать слово «магия». Обыватели магов недолюбливали, а в стране, откуда был родом Адриан, и вовсе открыто заниматься ею запретили. Нет никакой магии, выдумки это все — с таким убеждением он вырос. Оставшиеся в его стране маги, не поддерживающие политику государства, вынуждены были скрываться и от спецслужб, продолжающих тайно использовать изменение восприятия людей для своих целей, и от «простых смертных». Он на такое в свои годы был попросту не способен. Ничего хорошего, кроме охоты на него, как на трансгендера, со стороны консервативно настроенных групп населения и охоты как на мага, его на родине не ждало. Вот и остался он теперь, затерянный в другой стране с чужими до последнего времени ему людьми.

С такими невеселыми раздумьями Адриан дошел до своей комнаты, разделся, принял душ и улегся спать. Если, конечно, его сон можно было назвать так. Во сне его тоже ждали изнурительные упражнения. Что ж, он жив — а это уже немало.

--">