А В Рахметов - Агния (СИ)

class="book">   - Кукла во всем идентична оригиналу, - сказал дед. - Даже по поведению и памяти, если мозг не поврежден. Однако она не способна породить жизнь. Это основное правило - анима порождается только анимой, и только естественным путем. Ее невозможно синтезировать, как бы ни пытались московские умники. А кукла - это просто кукла. В ней больше нет души, - дед помолчал. - А теперь приступай. Вода из воздуха.

  Дима отнес куклу обратно в курятник. Притихшая курица не реагировала ни на что, даже не дышала. Лишь когда Дима водрузил тяжелую несушку на прежнее место и осторожно снял с нее контроль, курица пробудилась и недоуменно завертела головой. Кто знает, как она себя чувствует? Ощутила ли разницу? Говорят, куклы даже не замечают, как лишились души - живут, не зная, что мертвы. Ведут себя как прежде. Однако власть мага над ними беспредельна - в любой момент он может приказать созданной им кукле что угодно, и та выполнит приказ.

  Вернее, попытается выполнить.

  Повинуясь глупому желанию проверить это, Дима мысленно велел курице спрыгнуть с полки. Она окаменела под контролем, заскрежетала когтями о фанеру и тут же свалилась сверху, как набитый мешок. Диму напугало это движение, неестественное и механическое, и он решил повременить с экспериментами. "Вернись на полку", - приказал он курице, и она столь же странно подпрыгнула. Оказавшись на полке, курица замерла и мертво уставилась на Диму. Ладно. Пусть ее. Все одно ее скоро отправят в суп. Не думая больше ни о чем, Дима вышел из курятника и чуть не столкнулся с Агнией. Ее лицо почти прижилось и выглядело сейчас естественным.

  - Привет, - сказала сестра.

  - Привет, - замороженно отозвался Дима. - Дай пройду.

  Но Агния взяла его за руку.

  - Скоро праздник.

  - И что?

  - А то, что почти год прошёл. Прекрати это, пожалуйста. Я уже идентична твоей сестре. Погляди - различий никаких. А ты до сих пор не можешь мне этого простить. Прячешься, избегаешь меня, тайком ненавидишь. Агния ведь любила тебя, младшего брата, и точно также я. Мне правда такое неприятно.

  - Ты не она, - буркнул Дима.

  - Да, не она, но осталось немного, - сказала лже-Агния. - Еще неделя, думаю, и я получу не только внешность, но и личность твоей сестры, и стану полным ее продолжением. Это очень трудно, Дима, всё мое тело изломано перестройкой, всё болит. Порой я ночами не сплю от этой дикой боли, душевной, физической. Мне стало бы гораздо легче, если бы ты перестал ненавидеть меня. Хотя бы ты.

  Слова были мертвые и искусственные, будто выстроенные по заданному алгоритму, однако голос, к подспудному ужасу Димы, был абсолютно естественный. Точно таким же голосом и с тем же живым выражением разговаривала когда-то сестра. В его обороне мгновенно образовалась трещина. Дима дал слабину. Ему захотелось поверить.

  Замешательство заметили. Лже-Агния наклонилась к нему.

  - Я помогу. Это легко. Возьми меня за руку.

  - Нет! - воскликнул Дима в отчаянии.

  Оттолкнув ее, он быстро зашагал к дому. Это больше походило на бегство. Лже-Агния осталась стоять на месте, как оплеванная, на лице ее досада мешалась с искренней болью.

  В школе их учила кукла. Дима легко распознавал таких. Вокруг каждого теплокровного видны гало и протуберанцы горящей анимы, однако вокруг учительницы не было ничего, лишь пустое неживое пространство. Кто-то из магов убил ее, вырвал сердце и небрежно высосал аниму, после чего восстановил тело в изначальном виде. Учительница стояла, оперевшись костяшками пальцев о стол, и степенно, снисходительно объясняла им, неучам, материал. Превосходная имитация. Начнешь шуметь, и она сделает тебе замечание. Будешь возражать, и она, кипя возмущением, оттащит тебя к директору, а то и вовсе треснет указкой в сердцах.

  Совсем как живая.

  Дима подумал, каково это - иметь куклу-человека. Своих кукол у него не было. Разве что куры и прочие домашние птицы, которым дед неизменно умерщвлял на следующий день, чтобы Дима не

--">