Лариса Анатольевна Львова - Путь в никуда (СИ)

причинённую ему миром; мечты хоть как-то изменить реальность, найти в ней уголок, чтобы спрятаться от чудовищных наук, которые внушали жрецы в башнях Кальдора.

   С этого мгновения смерч стал подобием Рари, чтобы преданно служить ему. Но об этом новый повелитель разрушительной силы природы узнал не сразу.

   Хутро исчез, а через миг смерч превратился в чёрную тучку на небе.

   Фаира, белая, как смертоносные снега на вершинах гор, проследила за смерчем.

   - Никому не дозволено губить людей... - прошептала она.

   - Этот человек только что хотел сгубить и тебя, и твоих детей, - сквозь слёзы сказал Рари. - А за что губят меня жрецы? День за днём, месяц за месяцем. Я не раз призывал смерть, чтобы разом...

   - Ты уже не сын мне, Рари. И не сын племени. Вовсе не сын человеческий. Ты - Рисующий, - сказала Фаира. - Прошу тебя, вернись в горы к жрецам.

   - Ты же знаешь закон, - возразил Рари. - Меня не примут. Но и не отпустят. Убьют.

   - Если узнают, где ты был, убьют всё село, - откликнулась Фаира, изо всех сил стараясь не зарыдать.

   Рари кое-чему научился в горах. Иначе бы он упал и умер от материнских слов. Рисующий должен быть как бесцветный туман, из которого боги слепили этот мир, не иметь личного - привязанностей, мыслей, переменчивых чувств. Один для всех - как небо и земля.

   Рари таким быть не хотел, он каждую минуту в горах думал о матери. Но у него достало ума понять правоту Фаиры. Ему оказалось по силам исправить ошибку.

   Без слов он направился к ограде, которая граничила с заросшим двором брошенного дома, чтобы скрыться, попытаться вернуться в горы до того, как его хватятся.

   И тут от двери хижины послышался лепет. Это сестрёнка выбралась из колыбели, встала на ножки и сделала первые шаги.

   Рари повернулся, задрожал и крикнул:

   - Её зовут Эльсея! Я так нарёк её!

   Ему часто будет сниться, как малышка тянет к нему ладошки, делает торопливые неровные шажки...

   Первые шаги и слова его собственных детей Рари не волновали, потому что они никогда не станут таким, как он. Но раз уж они родились в его доме, пускай растут.

   Через миг все воспоминания и мысли покинули Рари: он услышал посыл неба. Оно благословляло прибрежные племена на рыбную ловлю.

   Рари поднялся с циновки и пошёл в дом из драгоценного пористого камня. В таком всегда прохладно летом и тепло зимой. Рари выслушал пожелания доброй ночи от шести жён, две из которых держали на руках младенцев. Он не подал знака любви ни одной из них, благожелательно кивнул и двинулся дальше.

   В большой круглой комнате десять его сыновей от пятнадцати до двух лет готовились ко сну. Они высказали любовь и преданность отцу, и Рари на миг ощутил нежность к отпрыскам. Но строго нахмурил брови и велел быть послушными и соблюдать правила.

   Он торопился к себе, чтобы предаться воспоминаниям. Отчего-то именно в эту ночь он хотел броситься в них, как в море. До чего же странен Рари, призывающий старую боль! Что это ему даст?

   Он налил себе вина, разбавил его водой. Выпил залпом половину кубка и задумался. О маленьком, изгнанном из дома мальчике. Зачем Рари сейчас этот мальчик?

   ... Тогда он должен был вернуться в горы, на Лысый камень, где его оставили на три дня для чтения молитв и тренировки умения отгонять опасных тварей. Но ведь не успеть! Даже если Рари создаст лестницы на горных кручах, он не доберётся к вечеру до места.

   И тут на него посыпались земля и камешки. Рари только сейчас обратил внимание на жуткое гудение и поднял голову. Над ним кружил созданный им смерч, то приближаясь, то отдаляясь и покачиваясь из стороны в сторону.

   Рари пригладил вставшие дыбом волосы и отмахнулся. Смерч уменьшился в размерах, отскочил влево и выпустил из хобота кучу рыбёшек. Поверх них упала шапка Хутро.

   - Вот если бы смерч перенёс меня на

--">