Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью

Клэр Элиза Бартлетт Мы правим ночью

Посвящается моей бабушке Лорен Боулинг, служившей в ВВС США и никогда не позволявшей мужчинам, доминирующим в патриархальном обществе, – да и никому другому – диктовать, как ей жить.

Claire Eliza Bartlett

WE RULE THE NIGHT

Тext сopyright © 2019 by Claire Eliza Bartlett

Cover art copyright © 2019 by Billelis. Cover design by Karina Granda

Cover copyright © 2019 by Hachette Book Group, Inc.

© В.М. Липка, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2020

1 Ночь нам не помеха

Ревна даже не понимала, что их ждет война. Пока не остановился завод.

Не обращая внимания на шторм, надвигавшийся с запада, она, как хорошая гражданка, сидела у ленты конвейера. Ее до краев переполняла организованная промышленная какофония. Мимо проплывали сверкающие фрагменты боевых жуков – подергиваясь, дрожа от страха, демонстрируя едва заметные признаки магии. Когда лента сбавила обороты, над общим гулом раздался голос контролера: «Девочки!»

Шипение, грохот и стук смолкли. Пальцы Ревны застыли в промасленных костях ноги, которая корчилась и вздрагивала, словно капризничала. Сердце у нее в груди бешено заколотилось, но она постаралась успокоить живой металл, чтобы ему не передалась охватившая ее тревога. За три года ее работы на заводе машины еще ни разу не останавливались.

Ревна оттолкнула кресло на колесиках от рабочего места и двинулась на нем вперед, ориентируясь на голос контролера. Машины, только что безостановочно выплевывавшие ноги, панцири и антенны, теперь застыли и высились вокруг, словно деревья. Она обогнула гигантский штамповочный пресс и увидела миссис Родойю, которая стояла в дверях своего кабинета, сложив на животе руки. Остальные работницы тоже подтягивались, бросая конвейеры и клепальные машины и ныряя под кранами, чтобы добраться до места сбора. Когда они все собрались перед штамповочным прессом, хватаясь друг за друга скользкими пальцами, миссис Родойя глубоко вздохнула и сказала:

– Собирайте вещи. Мы эвакуируемся.

«О господи», – машинально подумала Ревна, хотя добропорядочным девушкам Союза не полагалось думать о боге. Для эвакуации у них могла быть одна-единственная причина – Эльда. Перед ее мысленным взором предстали полчища мужчин в серо-голубых мундирах, марширующих в дыму, несущих суровые милости завоевателей. Но в Таммин эльды входить не станут – они сотрут его с лица земли с помощью Драконов из огня и стали.

Когда они являлись, их целью всегда становились заводы.

Миссис Родойя велела всем вернуться на рабочие места и взять с собой комплекты жизнеобеспечения для экстренных случаев, одобренные Военным министерством. Ревна взяла свой, пристегнула ремнем к спинке кресла и покатила к заводским воротам. Она вполне могла ходить сама, однако ее способность день ото дня стоять на протезах вызывала у миссис Родойи сомнения, а добропорядочной девушке Союза полагалось прислушиваться к мнению контролера.

Работницы выстроились парами у двери, каждая сжимала в одной руке комплект жизнеобеспечения, в другой – ладонь партнерши. Ревна подъехала к концу колонны. Ей некого было взять за руку и не от кого услышать, что все будет хорошо. Она направлялась не в убежище для добропорядочных граждан, Защитников Союза, а в альтернативное – для второсортных и неработающих. Там у нее будет возможность забраться в сырой подвал и поиграть с младшей сестренкой Лайфой, стараясь не замечать беспокойства в каждой черточке маминого лица.

До слуха Ревны донесся негромкий гул, будто на нее летела туча взбесившихся комаров. Узорный воздушный флот Эльды. У нее екнуло сердце. Убежище для граждан первой категории располагалось в пяти минутах ходьбы, однако ей, чтобы добраться до своего, требовалось десять, а мама работала еще дальше. Больше всего Ревне хотелось, чтобы рука, сжимающая ее ладонь, была маминой.

Хотя мама придет к ней в убежище, напомнила она себе. Там они будут вместе и наверняка в большей безопасности, чем на улице с эльдами и их аэропланами.

Миссис Родойя открыла заводские ворота и сосчитала проходившие мимо пары, отмечая каждую кивком головы. Затем схватилась за деревянные ручки кресла Ревны и без лишних вопросов покатила его перед собой. В душе девушки аллергической реакцией клокотал гнев, смешиваясь с волнением, от чего она почувствовала тошноту. Она могла каждое утро отправляться на работу – если уж на то пошло, попросту ходить на работу. Ее ноги – протезы из живого металла – --">