Мэй - Путь домой (СИ)

========== 1. ==========

Тесей послушно жмет протянутые руки, не особенно заботясь о том, чьи лица мелькают. Он ослепительно улыбается, как и положено герою войны, каким его сегодня объявили. Этот прием в его честь — и в честь тех других, кого наградили.

Орден Мерлина тускло поблескивает золотом на зеленой ленте. Шампанское искрится в бокалах. Улыбки сияют радостью оттого, что всё окончено.

Тесей — живое воплощение победы.

Тесей идеален: шелестящая отутюженная мантия, скупые отточенные движения аврора, прическа, из которой не выбивается ни единый волос, широкая улыбка.

Мелькнувшая мать легонько жмет его руку и шепчет, что отец бы им гордился.

Сам министр магии Арчер Эвермонд считает нужным найти его и выразить признательность за заслуги перед магическим сообществом во время войны.

Тесей ненавидит всё это.

Его идеальность — красивая обертка, скрывающая бездну. Его улыбка даже не приклеена, а прибита гвоздями. Его уверенность — это мрамор и гранит, с которыми он не чувствует ничего общего.

Его идеальность — такая же мишура, как и всё на этом приеме.

Он не хочет, чтобы им кто-то гордился, он устал от оценок и соответствий чьим-то ожиданиям.

Он не верит, что министр Эвермонд не в курсе, что на самом деле творилось.

Тесей знает, что должен быть идеален.

Все ждут от него именно этого, всем нужно именно это — победа и золотой медальон на зеленой ленте как что-то нерушимое и стабильное.

Никто не задумывается, что нужно самому Тесею.

Он не выдерживает, когда зал взрывается аплодисментами.

Очередная речь аккуратного волшебника, слишком громкого, слишком высоко поднимающего не первый бокал с шампанским. Зал рукоплещет, и это напоминает грохот канонады, пробивает брешь в идеальном мраморе, еще тонкую, но стремительно крошащуюся по краям.

Тесей выходит в сад.

Радуется, что прием устроен не в тесном министерстве, а в загородном доме то ли Эвермонда, то ли еще кого-то, Тесей не вникал. Идет между подстриженных кустов, таких же идеальных, каким должен быть он сам. Удушливый запах роз кружит голову не хуже шампанского, к которому Тесей так и не притронулся.

Он хочет хорошенько пнуть попавшийся под ноги камень, но удерживается — а вместе с этим трещит, но держит форму его мрамор.

Тесей садится на край фонтана. Касается пальцами воды, прохладная. Ловит лепесток розы, комкает и выкидывает.

Закуривает, перебивая аромат цветов запахом табака, дешевого и совсем не идеального.

Ньют не пришел на прием.

Но сейчас Тесей знает, что это брат, еще до того, как его долговязая фигура показывается из-за кустов. Он сутулится, переступает с ноги на ногу и прячет глаза за челкой, как будто боится поднять взгляд.

— Ты знаешь, как я не люблю толпу людей, — тихо, будто оправдываясь, говорит Ньют и наконец-то искоса смотрит на брата.

— Знаю. Я тоже.

Тесей улыбается, искренне, открыто. Видит, как почти ощутимо расслабляется Ньют и неловко присаживается рядом.

— Боялся, ты не захочешь меня видеть.

— Почему?

— Я не оправдал ожиданий. Меня даже из Хогвартса… исключили.

Тесей видит, Ньют смотрит на Орден Мерлина, и резко говорит:

— Прекрати! Ты никому и ничего не должен, слышишь? Ни мне, ни кому бы то ни было еще! Не надо пытаться быть идеальным, оставайся собой.

Мрамор крошится, Тесей с раздражением рвет не предусмотренную для такого ленту. Орден в последний раз мелькает, отражает свет луны и булькает, погружаясь в воду фонтана.

Ньют смотрит с искренним удивлением.

Он явно не ожидал таких бурных эмоций от брата. Они редко виделись за последние четыре года. Всю войну и те месяцы, что Тесей был вынужден оставаться в Европе, улаживая дела. Когда он вернулся, то казалось, Ньют его старательно избегает, и Тесей даже мог предположить, с чем это связано.

О том, что брата исключили из Хогвартса, Тесей узнал поздно: мать в своих письмах была скупа и не рассказывала, видимо, считая, что у старшего сына достаточно дел на войне.

Тесей не

--">