Екатерина Александровна Оленева - Зеркала и лица: Солнечный Зайчик

Екатерина Оленева Зеркала и лица: Солнечный Зайчик

Пролог

Ночь выдалась звездной и жаркой. Впрочем, жар оставался за толстыми стенами. В зачарованный замок зной проникнуть не смел — только звездное сияние беспрепятственно вливалось в окна.

Если бы чары могли так же удерживать тягостные воспоминания, мысли и терзающие душу сомнения? Увы, нет, нет…

Ломота в чернеющей руке делалась непереносимой, её приходилось терпеть. Не звать же Северуса с его болеутоляющими для тела средствами? С его жгущими душу, язвительными словами и взглядами?

В высокой клетке зашелестел Янгус. У Феникса сейчас была старческая полоса в жизни. Скоро птица вспыхнет оранжевыми искрами и сгорит, чтобы возродиться из пламени вновь.

Альбус любил наблюдать происходящую с Янгусом метаморфозу. Она давала надежду, что смерть есть не больше, чем очищающее, воскрешающее пламя. В другом мире мы очнемся став лучше, чище. Очнёмся невинными.

Говорят, старики боятся смерти больше молодых? И это правда. Молодость, она ведь ещё не осознает хрупкость бытия; она считает себя бессмертной. В то время как зрелая мудрость знает: самое страшное происходит не в воображении — самое страшное происходит в реальности.

Старость страшится, что никакого пламени вовсе нет, как нет и воскрешения, и невинности, и прощения.

С тем, что придется оставить белый свет без возврата, Альбус Дамблдор смирился. Давно. Но с тем, что Смерть забирает юных, сильных, красивых? Трудно смириться. Трудно.

Нужно верить в бессмертие души. Нужно. Иначе жизнь превращается в слишком нелепый фарс.

Должен ли он, Альбус Дамблдор, пережить гибель Гарри? Если и должен, он не сможет. Где взять силы умирающему старику на то, чтобы просто стоять и просто смотреть, не протягивая руку помощи?

Спасти Гарри — спасти Волдеморта. Упомянуть об одном значит, упомянуть о другом. Эти два существа связаны крепче, чем отец и сын, связанны неразрывными узами любви и ненависти.

Но убить Волдеморта, значит убить и Гарри. Да помилует господь грешную душу Альбуса — это выше его сил. Пусть мальчик обречён, пусть он знает об этом, но видеть и пережить ещё и эту смерть?!

Он слишком стар. У него не хватает мужества, и нет желания.

Да, он, Альбус Дамблдор, стар. Да, ему пора на покой. И он готов признать это.

Альбус Дамблдор никогда не чувствовал старости. Он не верил в неё. Немощь касается только тела, не души. И вот он превратился в древнюю развалину. Час близок. Осталось продумать всё до мелочей и сделать так, чтобы смерть послужила на благо тем, кого он любил.

Дамблдор мёрз, но намеренно не зажигал огня в камине.

* * *

— Тебе нужно будет сказать Гарри, мой мальчик…

— Что вы хотите, чтобы я ему сказал?

— В ту ночь, когда Волдеморт пытался убить Гарри, когда Лили поставила свою жизнь живым щитом между ними, Смертельное проклятье отскочило, и часть души Волдеморта вселилась в единственное живое существо, оставшееся в здании. Она до сих пор живёт в Гарри, поэтому он и может говорить со змеями, имеет связь с разумом Волдеморта. Пока часть его души живёт в Гарри, Волдеморт не может умереть.

— Значит, мальчик обречен? — голос Северуса звучит очень спокойно. Но, увы, Альбус слишком хорошо его знает…

Знает, чего стоит его ученику это спокойствие. Знает, какая боль терзает душу Северуса; какая мучительная тоска сжимает сердце, какой червь точит его вот уже много лет.

Изношенное старческое сердце тоже сжимается. Опасно — в его-то годы.

Причинять боль тяжело. Особенно когда приходится мучить того, за чье счастье готов платить собственной кровью.

Бедный, бедный Северус. Но изменить тут что-нибудь Альбус также бессилен, как и в случае с Гарри. Снейпу придётся смириться. Снейпу придётся пойти туда, куда сам Дамблдор пойти уже не сможет. Потому что у него, Альбуса Дамблдора, не хватает сил; не хватает духу. Вперёд, до самого конца.

Альбус прикрывает чернеющей от проклятья рукой уставшие близорукие глаза.

Он, его дорогой мальчик, его любимый мальчик с печальным сердцем и змеиным языком, наконец прерывает полное невысказанных упреков и горечи молчание:

— Я думал, что все эти годы мы защищаем его ради неё. Ради Лили.

Альбус никогда не испытывал --">