Сет Дикинсон - Бару Корморан, предательница

образом?

Купец Кердин Фарьер сидел за своим прилавком на Ириадском торгу. Его охранницы сияли и лоснились, как сытые, обожравшиеся чайки. Торговый сезон почти закончился, и на сей раз базарный день выдался штормовым — серым и неприветливым. Близилось время, когда торговые кольцевые ветры Пепельного моря утихнут, уступив место зимней непогоде. Но Ириадская бухта укрывала торг от буйства ветров и волн, и барабанщики били в барабаны.

Бару отправилась прямо к прилавку торговца шерстью.

Фарьер разговаривал с тараноки из равнинных, очевидно, явившимся из–за горы. Бару всю жизнь твердили, что с равнинными общаться нельзя, поэтому сначала она подошла к охранницам. Бритоголовые женщины взглянули на нее свысока — сперва безразлично, а спустя мгновение — с раздражением. Но Бару не собиралась убираться восвояси, и охранницы сменили гнев на милость. По крайней мере, одна из них слегка улыбнулась. Другая же взглянула на товарку в ожидании пояснений, и Бару догадалась, что они, скорее всего, военные, и первая — «старшая по званию».

Чтение и размышления не пропадали даром!

— Привет, малышка, — произнесла главная охранница с темной кожей, широким ртом и блестящими синими глазами, как у большеклювой вороны.

Одета она была в бриджи и белый мундир, испещренный пятнами. Ее уруноки оказался превосходен — не хуже, чем у Кердина Фарьера.

— Вы целый сезон здесь, — сказала Бару. — Не ушли ни с одним из торговых кораблей.

— Мы поплывем домой с последним конвоем.

— А по–моему, нет, — возразила Бару. — И вы — не личная охрана Кердина Фарьера. И вообще не купцы. Иначе бы давно сообразили, что на Ириадском торгу охрана не нужна, и Кердин Фарьер отправил бы вас поискать другое занятие.

Одна из охранниц напружинилась и пробормотала что–то по–афалонски, на том самом фалькрестийском языке. Бару разобрала знакомые по словарю словечки «туземец» и «украсть», но синеглазая женщина присела перед Бару на корточки.

— Она сказала: ты очень умная девочка.

— Вы — солдаты, верно? — продолжала Бару. — С корабля. С боевого судна, которое стояло несколько месяцев подряд вдали от берега, а другие купцы приходили и уходили и увозили с собой ваши донесения. Это же очевидно! Купец не выучит язык туземцев так хорошо, как вы. Наверное, вы — шпионы. А теперь, когда ветры подули в другую сторону, ваш корабль укрылся в гавани.

Синеглазая женщина положила руки ей на плечи.

— Ну и проказница! Я знаю, каково это — видеть в море чужие паруса. Меня зовут Шир, я из Ордвинна. Когда я была маленькой, суда Маскарада пришвартовались в Пактимонте, величайшем из наших городов. Маскарад воевал с князем Лахтой, и я тогда перепугалась. Но все кончилось хорошо, а моей тетке посчастливилось убить того жуткого князя. Возьми–ка монетку. Сбегай, купи мне манго, и я с тобой поделюсь, ладно?

Но Бару оставила монету себе.

Вечером фрегат с алыми парусами спустил на воду шлюпки. На берег высадились солдаты иод командованием офицеров. Их кожа задубела от ветра и соли, а их лица были закрыты стальными масками. В подзорную трубу Бару разглядела, как Ириадские старейшины проводили солдат Маскарада в их посольство — новенький белый дом из золобетона.

Позже Бару поняла, что именно тогда и был подписан пакт под названием «Акт о федеративном объединении для взаимного блага народов Тараноке и Фалькрестской Имперской Республики».

На закате солдаты подняли над посольством свой флаг — два открытых глаза на фоне маски, обрамленной сомкнутыми в пожатии руками. А на следующее утро они принялись резать туф для постройки школы.

* * *

Штормовые ветры нового сезона пронизали Тараноке насквозь, и мир начал рушиться.

Бару надеялась на мать — ее любовь к знаниям и рассказам должна была помочь Бару понять, что случилось. Но Пиньон сделалась отстраненной и вспыльчивой. Материнская нежность к дочери омрачилась раздражительностью, нараставшей день ото дня, и Бару была вынуждена сама собирать сведения по крупицам и составлять из них общую картину.

Но Бару не унималась и даже решила просветить своих сверстников. В итоге слушателями Бару стали дети Леа, Нырялыцицы–за–Жемчугом, и Хаеа, Углежога, и ее троюродная сестра Лао — самая старшая в их компании.

Нескладная Лао была длиннорукой и длинноногой, точно аист, — и в их секретной пещерке на берету ей приходилось буквально складываться пополам.

— --">