Ирина Олеговна Анненкова - Пробуждение

Во мне постоянно борются Добро и Зло — вот интересно, что им надо?

— А Полька нынче спозаранку в лес ушла…

Большеглазый русоволосый мальчик изо всех сил постарался, чтобы его голос прозвучал совсем равнодушно. Ну, ушла и ушла сестрица Полеля в лес, что ж тут такого? А сказал он об этом вообще просто так, для разговору.

Мальчик прекратил царапать черенком ложки пухлую аксамитовую скатерть, закрывавшую небольшой овальный столик в спальном покое его родителей, и осторожно покосился на лежащую в постели мать.

— Как в лес? Здесь, в Преславице?! — мама беспокойно пошевелилась, тяжело перевернулась на бок и неловко приподнялась на локте.

Отлично! Прямо в яблочко! Ну, теперь-то уж зазнайке Польке не вывернуться!

— Вот едва рассвело, так и ушла. Пойду, сказала, с деревьями разговаривать, — печально вздохнул мальчик, внимательно следя за маминым расстроенным лицом.

— Что, одна??! — Неудобно согнутая тонкая рука задрожала. Серо-синие глаза тревожно моргнули. Всё правильно: стольная Преславица — это вам не тихая захолустная Березань и уж тем более не мамин любимый Черный Лес; это шумный многолюдный город, где немудрено как просто потеряться, так и запросто влипнуть в нешуточные неприятности. Неудивительно, что внукам и малолетним детям великого князя Синедолии Велимира строго-настрого запрещалось предпринимать самостоятельные вылазки из дворца. Кроме того, от городских стен до ближайшей лесной опушки будет ну уж никак не меньше версты…

Мальчик немного помолчал, а затем неохотно протянул:

— Не-е-е… с ней старая Ненила двух нянек отправила, да ещё пятерых ратников. Уж Полька ругалась-ругалась, что они ей мешать будут, но баба Ненила ни в какую: не пущу, говорит, со двора без нянек и воев тебя никуда и ни за что! Так они за нею и потащились. Полька только что огнем не плевалась… я тогда хотел к вам с папой зайти, доброго утра пожелать, да мне не велели, сказали, что вы лишь с третьими петухами легли из-за своих чародейских дел. Мама, ну почему мне нельзя не спать ночью?

— Драгош, ты же знаешь правила, — услыхав про нянек и ратников, отправившихся в лес вслед за своевольной дочерью, мать сразу успокоилась. Опустила голову на вышитую подушку, подтянула одеяло, некрасиво встопорщенное на животе, и мягко посмотрела на сына. — И не шуми, пожалуйста, не то папу разбудишь. Дай ему выспаться.

Ну вот, и так всегда!

В просторной спальне плавали прозрачные дремотные сумерки. Легкие льняные занавеси едва заметно подрагивали на слабом ветерке — по теплой погоде окна стояли открытыми настежь. Однако шум стольного города, как и свет яркого предлетнего полудня, доносился еле-еле — даже тише, чем ровное дыхание спящего отца. Заклинание покоя, сразу определил наметанным глазом мальчик.

Вот ведь как несправедливо жизнь устроена: кому-то можно не спать по ночам, ворожить и чаровать, как только душеньке угодно, а потом нежиться в постели, сколько хочется, кто-то может уходить, куда пожелает, и никто даже слова поперек не скажет, и только ему, княжичу Драгомиру, будущему великому чародею, положено выполнять придуманные невесть кем дурацкие правила! Ерунда какая!

— А почему тогда Польке всё можно? — насупился мальчик.

— Сынок, Полеле тоже можно далеко не всё, — терпеливо улыбнулась мама. — А, кроме того, твоя сестра уже большая.

— Да она старше меня всего на два с половиной года!

— Верно, милый, но она уже ведунья.

Маленький Драгомир вспыхнул.

— Мама, ну что ж это за гадство такое? Когда уже мой дар наконец проснется?!

— Он непременно проснется, милый. Потерпи немного. Думаю, тебе осталось ждать совсем недолго.

— Да сколько можно ждать-то? — недовольно пробурчал мальчик. — Надоело. У меня уже терпенья нет! Вон Польке хорошо, и всё только потому, что она ведунья. Даже тебя не слушается — ты же сама не велела ей бегать в лес, пока мы будем жить у дедушки в Преславице. А она на второй же день убежала! — коварно добавил он, делая ещё одну попытку пробудить в матери вполне законное и справедливое чувство недовольства непослушной дочерью.

— Ябедничаем? Сыночек, а как насчет того, что доносчику положен первый кнут, а?

Ох! А

--">