Брайан Макклеллан - Зеленая гадюка

Брайан МакКлеллан ЗЕЛЕНАЯ ГАДЮКА

Баронесса Петара любила хорошие светские приемы. Ей нравился цвет, вино, музыка; лица, превращающиеся в размытые пятна во время танцев, безвкусное великолепие позолоченной мебели. В залах Воздушного дворца зажгли сотни канделябров, аристократия Адро присутствовала здесь, все одеты с иголочки, а во взглядах — высокомерие.

На подобных мероприятиях Петара любила отвлекаться от скуки и смотреть, как толпы молодых людей напрасно унижаются, чтобы развлечь её.

Петаре очень нравилось, что другие женщины в зале знали, кто она, они не сопротивлялись, даже когда их мужья галантно окружали ее и предлагали потанцевать или выпить.

Некоторые мужчины увлекались флиртом с ней. Некоторые находились здесь, чтобы выгадать пользу для себя, ведь Петара была двоюродной сестрой короля, но большинство мужчин крутились вокруг нее, надеясь провести ночь в ее объятиях. Она не винила их. Даже в свои почти сорок Петара была здесь одной из самых красивых женщин, да к тому же богатой вдовой.

В обычную ночь она бы повела, как минимум, одного из молодых мужчин к себе домой, или затащила бы его в одну из сотен свободных спален на втором этаже дворца. Но сегодня не обычный вечер. Она не собиралась в полночь охмурять сына какого-нибудь идиота-герцога. Она вела свою охоту.

Самые лучшие охотники знают, что надо дождаться, когда жертва сама придет к ним. И Петара была лучшей.

Она посмеялась над непристойными словами мужчины, который стоял рядом с ней и шептал на ухо.

— Я уверена, что не смогу, — ответила она, делая лукавый взгляд, который намекал, что она, конечно же, может.

Как его зовут? Фредерик. Как банально. Однако он третий сын герцога, он обладал выгодными торговыми контрактами, к тому же у него сильные руки. Петара любила сочетать бизнес и удовольствие, когда это удавалось.

Она наклонилась к Федерику и прошептала:

— Завтра в одиннадцать вечера приезжай в мое поместье в Рутс.

Она высвободилась из его объятий, не дожидаясь ответа, и встала напротив мраморной колонны, томно потянулась к ней, давая Фредерику повод для неприличных идей. Она улыбнулась ему через плечо, взяла бокал игристого вина у проходящей мимо прислуги. Затем Петара покинула душную гостиную и оставила позади десяток поклонников, бьющихся за ее внимание.

Ей приятно находиться вдали от них, так она говорила себе. Жеманство и лесть устарели. Петара не была безмозглой пустышкой, ее не впечатляла лесть, даже если она большую часть времени играла подобную роль. Она вышла в холл, задумчиво потягивая вино и запоминая лица, которые не видела до этого. Она прошла в ближайший зал для танцев и остановилась. Здесь она поприветствовала друзей и соперников, затем двинулась к парадной лестнице. Петара остановилась на середине и повернулась, чтобы посмотреть на танцующих внизу.

Она рассеяно обозревала помещение, ненадолго задержавшись взглядом на темно-синей форме в углу зала. Это не тот, кого она искала.

Глазами она нашла другого человека в синей форме, когда она подняла взгляд к его лицу, ее желудок превратился в тугой ком. Очередная ошибка. Несбывшаяся надежда расстраивала. Она была словно девочка с замирающим сердцем на первом бале-маскараде.

Она скрыла разочарование под улыбкой, а затем прошла в следующий бальный зал, за ним в другой.

Лишь в третьем зале она нашла мужчину, на которого вела охоту. Его было трудно не заметить — он напоминал ее саму, к нему стекались мужчины и женщины в поисках внимания. Его присутствие вызывало оживление. У него высокий рост, волосы чуть поседевшие, кожа, наоборот, потемнела после знойного солнца Гурлы, лицо посуровело от ветра и битв. Он носил темно-синий мундир адроанской армии со шпагой у бедра, на плечах красовались золотые эполеты фельдмаршала.

Каждый в зале имел собственное мнение о фельдмаршале Тамасе. Некоторые его боготворили, но большинство ненавидело его. Не меньше дюжины людей в зале хотели убить фельдмаршала. Аристократы считали его невыносимым выскочкой, который обманом выпросил у короля целую армию, будто червь, испортивший королевское яблоко.

Петара не питала иллюзий насчет фельдмаршала. Ни разу, с тех пор, как она впервые увидела его на параде, тогда она была еще девочкой, а он — уже полковником. Она помнила себя семнадцатилетнюю, он проезжал мимо, взглянул в ее сторону. Тогда её щеки покраснели, а сердце чуть не --">