Наталия Борисовна Ипатова - Обитель мерцающих камней

Наталия Ипатова Обитель Мерцающих Камней

14 января 1997 г. Новый год по старому стилю.

Немножко нежданно немножко хромой

Сэр Джон из похода вернулся домой.

Горела свеча за балконным окном:

Должно быть, миледи молилась о нем.

1

Безлунной черной ночью, в глухой неурочный час король Ричард возвращался в свою столицу. Отряд, сжатый в бронированный кулак, проносился по пустынным напуганным улочкам, развевающимися плащами напоминая стаю ночных птиц. Подковы высекали из булыжника искры, и те летели в подворотни, а люди все погоняли усталых коней, торопясь домой после трехлетней разлуки так, что отстала даже сама молва о возвращении. Так рано их никто не ждал, и король усмехался, когда его взгляд выхватывал во тьме недостроенные арки и прочие триумфальные сооружения. Священные цели крестового похода и его постыдные поражения остались за плечами, закованными в латы, и были теперь достоянием летописцев и бардов, а те, кто от века историю создавал, уже потеряли к ним интерес. Король покусывал ус, посеребренный то ли инеем сентябрьского заморозка, то ли тяготами войны и возраста, дергал поводья крупного вороного коня и проявлял все прочие признаки нетерпения. Свита была спаяна со своим повелителем ратными трудами и странствиями по морям и пустыням, а потому в его присутствии им дозволялась некоторая фамильярность. Ричард хвалился широтой взглядов, ему льстила слава справедливого владыки, ну а в том, что за дерзкую правду, сказанную в глаза, он частенько принимал грубовато-льстивое амикошонство, право же, не его вина. Да и во всем этом тесном кружке, пропитанном запахами человеческого и конского пота, грубой кожи и железа, отличить одно от другого мог только один человек: угловатый хмурый подросток по имени Роно, в общем невзрачный, но имевший на треугольном лице странные темные глаза, при пристальном взгляде заставлявшие заподозрить в нем тайные фанатизм и безумие. Во всей этой человеческой стае, плещущей плащами на ночном ветру, он был тише всех и держался к королю ближе всех.

Накрытый тьмой, этот город казался еще теснее, чем был на деле, нависая над головами едва не смыкавшимися громадами верхних этажей, и мощеная улица напоминала узенький ручеек, струившийся в их берегах. Площади предместья и окраинные кварталы постепенно оставались позади.

— Куда теперь? — крикнул на скаку один из баронов свиты. — Во дворец? Осчастливите королеву, сир?

— К чертям королеву! — с хохотом откликнулся король. — Друзья, скачем к леди Абигайль!

Сочный мужской смех одобрил эту перспективу. В самом деле, жар, несший короля на своих крыльях, не имел никакого отношения к постылой ровеснице, непривлекательной и чопорной леди Беренгарии, связанной с ним узами династического брака. Без всякого риска можно было бы спорить, что не ее образ тревожил сны Ричарда в пыльных шатрах Аравийской пустыни. Совсем другое дело — леди Абигайль, юная красавица, вошедшая в фавор незадолго до священной авантюры. Кое-кто в высших сферах обоснованно сомневался, перевесят ли в глазах Ричарда Гроб Господень и святые мощи ее цветущую плоть. Христианский долг качнул чашу весов в свою сторону, но ненадолго, и предполагалось, что ложе, которое примет на себя усталое королевское тело, находится вовсе не в его фамильной резиденции.

Итак, они неслись темными, изгибистыми улочками, пугая ночную стражу, пока не достигли большого, мрачного снаружи дома, располагавшегося немного в стороне от центра и приобретенного леди Абигайль в счет военных трофеев, доставшихся ей в победе при сердце короля. Парадный подъезд имел несколько запущенный вид: для старого дворянства леди Абигайль оставалась дамой полусвета, а долгое отсутствие Ричарда отнюдь не прибавило ей популярности. Дом спал. Окна нижнего этажа, где располагались службы, были темны, однако наверху, в спальне, слабо мерцал свет ночной лампы. Ричард усмехнулся собственному мальчишескому трепету и снял с шеи шнурок с ключом. Роно поглядел на своего сюзерена и тоже угрюмо усмехнулся, но — месту, определенному для реликвии. Она располагалась на груди, рядом с крестом и ладанкой со святыми мощами. Сам он не носил креста, но в силу особых причин богобоязненный Ричард терпел это обстоятельство.

Ключ подошел, дверь --">