Евгений Юрьевич Лукин , Олег Игоревич Дивов , Сергей Васильевич Лукьяненко , Святослав Владимирович Логинов , Юлия Зонис , Леонид Алехин , Леонид Александрович Каганов (LLeo) , Андрей Тимофеевич Синицын , Майк Гелприн (Джи Майк) , Далия Мейеровна Трускиновская , Вячеслав Бакулин , Игорь Авильченко , Евгения Данилова , Максим Михайлович Тихомиров , Румит Кин - Спасти человека. Лучшая фантастика 2016 (сборник)

775–785)На планете Шторм не бывает штормов. Поверхность океана гладкая, как зеркало. Даже мертвая зыбь не морщит ее, даже прибой тычется в берег неуверенно, как щенок, лезущий носом в миску. Поэтому так легко предугадать приход кайдзю. Если океан вспухает горбом, если воду разрезает длинный шрам, и волны разбегаются от него в обе стороны, если пена начинает пахнуть тиной, рыбьими кишками и горячим металлом – значит, пора готовиться к обороне. Доктор Ленц легко определяет приход кайдзю по запаху прибрежной пены, как в древности врачи определяли на нюх гангрену. Доктор Ленц ходит по кромке неуверенного прибоя, набирает воду в пробирки и шаманит потом с ними в своей лаборатории. Он отказывается спускаться в скальное убежище. Ему нравится открытое небо, и он до последнего работает в палатке – ветхой, потрепанной, оставшейся еще со времен первых поселенцев. До этого в палатке жил Эрих. Эрих – победитель медуз, Эрих Ван Гауссен Штойнберг-младший, легендарный герой. Доктор Ленц рассказывал Мартину, почему Эрих не любил скалы, но Мартин не очень-то верил. По словам доктора, Эриха мучили кошмары. Из скал на него глядели лица. Ведь медузы тоже живут в скалах, только не как люди, не в вырубленных из камня домах, кольцом опоясывающих гору, а в глубоких и сырых расселинах, где вечно каплет вода и, как в раковине, слышен глухой шум океана. Только в скалах океан обретает голос, там он ревет и стонет, просачиваясь сквозь узкие щели, заполняя собой камень; и камень распирает, и камень тоже стонет – там, внизу, глубоко, где обитают медузы.

– Мартин, – начинает доктор Ленц, почесывая черную с сединой («соль с перцем», так он говорит, хотя Мартин не знает, что такое перец) бороду. – Ты никогда не задумывался о том, как наших персеев должна мучить совесть?

Персей – это еще одно название охотника на медуз. Мартин не знал, почему персей, пока доктор Ленц не объяснил. На Старой Земле был такой древний герой, очень крутой, круче, может быть, даже Эриха. Он тоже убил медузу.

– А разве на Земле водились медузы? – понарошку морщит лоб Мартин.

– Их было три сестры, – с какой-то непонятной тоской отвечает Ленц, проглядывая на свет свои пробирки.

Свет льется из окна палатки, резкий, бьющий по глазам, потому что в остальном тут царит пыльный полумрак. Мартин не очень понимает, как Ленц видит, что где стоит, да и вообще неудобно – вместо широких каменных полок, как в домах, здесь шаткие железные стойки, кажется, того и гляди рухнут, рассыпая стекло и поблескивающие тусклыми клеммами приборы.

Иногда стена палатки вздувается и парусит от ветра. Тогда Мартину кажется, что он в лодке. Он рыбак, плывет в черное ночное море, плывет, чтобы не вернуться, как отец и дядя. Только они не были рыбаками. Они были исследователями, как доктор Ленц, – ныряли в глубину с аквалангами и в специальных водолазных скафандрах. Старейшина Бартен говорит, что их яхту затопил кайдзю. Может, чтобы они не узнали секреты подводного мира. Доктор Ленц, слыша его слова, неодобрительно поводит из стороны в сторону своей «солью с перцем». У него всегда свое мнение.

«Вся агрессия кайдзю – лишь ответ на наши враждебные действия».

Старейшина Бартен снисходительно ухмыляется, скаля крепкие белые зубы. Он высокий, сильный, широкоплечий, у него рыжая борода и крепкий морской загар, и он нравится маме, но старейшина никогда не решался выйти в море – ни на яхте, ни на рыбачьей лодке, ни на железном катере с мотором, оставшемся от первых поселенцев. Он боится моря. А доктор Ленц – нет, и Мартин нет, хотя море у них тоже разное. Море доктора Ленца – в стеклянных пробирках, в слайдах под микроскопом, в растворах и взвесях, разложенное на составляющие, научное море. Море Мартина в солнечных бликах, брызгах и искрах, в маленьких заводях на теневой стороне острова – там водятся шустрые крабы, яркие пятилучевые звезды и длинные многоногие штуки, Ленц зовет их сколопендрами и выделяет из них целебный яд.

– Три сестры-горгоны, а Медуза была самой младшей, самой красивой и единственной смертной из них.

Со смертью Мартин знаком не понаслышке. После приходов кайдзю каждый раз считают потери. Не только проломы в Стене, не только истраченные снаряды и батареи лучевого оружия, но и людей. Столько-то женщин, столько-то мужчин. Его, Мартина, берегут и еще ни разу не пускали на Стену. С одной --">