Стивен Браст - Атира

принято дарить подарок первому человеку, которого встречаешь в новом месте. Говорят, приносит удачу. Не могу сказать, что я в это верю, но старым обычаям следую.

– Что?..

– Вот. – Влад засунул руку в мешок, отыскал там что-то и протянул Савну.

– Что это такое? – спросил Савн.

– Отшлифованный камень, который я нашел во время своих странствий.

Савн смотрел на подарок, раздираемый страхом и любопытством.

– Он волшебный?

– Нет, самый обычный.

– О, какой у него красивый зеленый цвет, – сказал Савн.

– Да. Пожалуйста, возьми его.

– Ну, спасибо вам. – Савн не мог отвести от камня глаз. Он был отполирован до блеска.

Интересно, как можно полировать камень, подумал Савн, да и зачем это делать?

Он положил камень в карман.

– Может быть, мы еще встретимся.

– Вполне возможно, – ответил Влад и вошел в дом Тэма.

Савн пожалел, что не может последовать за ним, чтобы увидеть, какое выражение появится на лице Тэма, когда человек с Востока переступит порог, но уже темнело, а его ждали родители – Панер всегда ворчит, если он не приходит к началу ужина.

Пока Савн шел домой – а ему оставалось пройти целую лигу, – он размышлял о человеке с Востока. Что Влад здесь делает, зачем пришел, куда уйдет и говорит ли он правду относительно своего образа жизни? Савн сразу же поверил, что Влад охотник. Хотя как он находит дичь? Ведь люди с Востока не могут быть Волшебниками, разве не так? Встреча с ним показалась юноше необычной и волнующей. Постепенно Савн начал сомневаться во всем, а к тому моменту, когда увидел мигающий свет в окошке собственного дома, сумел убедить себя, что человек с Востока все выдумал.

За обедом в тот вечер Савн был молчаливым и рассеянным, хотя ни Панер, ни Манер не обратили на это внимания – они слишком устали, чтобы поддерживать беседу. Сестра не закрывала рта, словно понимала, что от Савна толку не будет, но его поведение не комментировала. Ма лишь один раз обратилась к нему с вопросом – ей хотелось узнать, что нового рассказал ему мастер Ваг, но Савн пожал плечами и пробормотал, что занимался наложением лубка, после чего сестра сообщила, что все ее знакомые девчонки страшные дурочки и ей надоело с ними разговаривать.

После обеда Савн немного помог с домашней работой – впрочем, заклинание, сотворенное Панером, давало совсем мало света. Он наломал щепок на растопку; Панер и Манер кололи крупные поленья – они сказали, что Савн еще мал для такого серьезного дела. Кроме того, в его обязанности входило убрать остатки пищи из запруды с кетной, чтобы не привлекать внимание стервятников, а также почистить инструменты для завтрашней работы в поле.

Закончив, Савн обошел маленький амбар и присел на пень, чтобы послушать воркование голубей. Скоро они улетят и вернутся только весной, вместе с ласточками, белоспинками и иволгами. Пожалуй, впервые Савн задумался о том, куда они улетают и что представляют собой далекие страны. Живут ли там люди? Если да, то какие они? И есть ли там Савн, который наблюдает за птицами и размышляет о том, что с ними происходит, когда они возвращаются на север?

Он вдруг представил себе другого Савна, обнаженного по пояс и влажного от пота, который смотрит на него.

Я могу просто уйти, подумал он. Даже не буду возвращаться в дом, чтобы взять что-нибудь с собой, а просто возьму и уйду. И тогда я узнаю, куда улетают голуби, и кто там живет, и на кого они похожи. Я могу.

Но он знал, что не сделает ничего подобного. Он останется здесь и…

И что?

Савн вдруг вспомнил о джарегах, которых видел на крыше дома Тэма. Летающие рептилии выполняют работу мусорщиков, точно так же, как, в некотором смысле, представители Дома Джарега. Савн множество раз видел ядовитых животных, но представителей Дома Джарега ему встречать не приходилось. Интересно, как они выглядят?

Почему я вдруг начал думать о подобных вещах? Что со мной происходит?

Голова у Савна вдруг закружилась, и ему захотелось прилечь, но он боялся пошевелиться – испытанное ощущение оказалось таким чудесным и одновременно пугающим. Он даже старался не дышать, но отчетливо ощущал, что дышит, легкие работают изо всех сил, наполняя все тело воздухом. Невозможно! Перед ним лежала великолепная дорога – по бокам кирпичные стены, а наверху жуткое черное небо. Дорога не имела конца, и он знал, что где-то впереди она разветвляется и среди ответвлений найдется путь куда угодно. И над всей этой картиной парило лицо человека с Востока, которого он --">