Ина Голдин - Игра в классики на незнакомых планетах

утка… Но только это не утка. Не могу понять, в чем тут дело.

– Думаешь, здесь пахнет открытием?

Бог его знает, чем здесь пахнет. Так не говорят – вот что сразу пришло ей в голову, когда она прослушала привезенные пионерами записи. Глупо; после того как она десятилетиями приучала себя к полной иррациональности, к тому, что за пределами всего, что человек в силах себе вообразить, ничего похожего на земной язык и быть не может. Что Вавилонская башня – это так, Его невинная шутка по сравнению с тем, что Он сделал с нашими братьями по разуму…

После всего этого ей все равно кажется – так не говорят.

Лоран глядит на нормандские поля.

– Ты скучаешь? – спрашивает она вдруг.

Он не понимает. Делает вид, что не понял.

– Мы так давно там не были, – говорит она.

Это неверно; они когда-то залетали на Землю. Шивон отпустили домой. Но она никогда не узнала бы в смеси железа, стекла и жидкого кристалла то, что было когда-то ее Ирландией. Изумрудный остров. Там и камней-то живых осталось – одни менгиры, отгороженные от туристов силовым полем.

– Знаешь, это ведь первые симптомы, – говорит Лоран.

Она знает. По правилам ей нужно попросить психпомощи. Больничка. Профнепригодность. Но и про Лорана она тоже кое-что знает: как он во время посадки на Берту спросил, какого года вино. На Берте, где вообще нет понятия времени…

* * *

Позже она села писать отчет.

На компьютере стояла далекая, домашняя дата. 31 октября. Самайн. Злые духи выходят танцевать под дьяволову волынку, мертвым ледяным дыханием губят цветы, утром выйдешь в сад – розы и рододендроны сникли, сморщились. Шивон невольно повела плечами, одна в чистом, намертво запертом пространстве. Впору посмеяться над собой – будто призрак дотянется с Земли костлявой рукой, будто вой баньши донесется до потерянного в открытом космосе корабля. «Мы сами тут – дети ночи, – подумала Шивон. – Восход видим только на настенных картинках. Физической условностью отгородились от смерти и проживаем то, что нам не положено».

Хотелось домой. Посидеть на своем берегу – вдалеке из волн поднимается башней высокий камень, они с сестрой его прозвали «домом Мерлина». На маяк поглядеть, который еще в начале века погасили, но, если закрыть глаза, можно припомнить: два красных огня, пауза, еще один. В конце концов так устаешь, что не помогают зеленые поля на экране, хочется сесть на свою землю, холодную, настоящую. Закутавшись в штормовку, забрести прямо в море, в колючие, злые, родные брызги.

Не светит больше маяк Балликасла, не найти кораблю дорогу к дому.

– «Джон Гринберг» Лингвистической комиссии – Межпланетному лингвистическому центру, – начала она. – Тема – язык планеты Z-1. Исполнитель – лингвист второй категории доктор Шивон Ни Леоч. Язык Z-1 классифицирован как подходящий к речевому аппарату землянина и с воспринимаемой землянином грамматической структурой. При ближайшем изучении языка возникают вопросы…

Шивон замолчала. Что теперь им сказать? Отсутствие нормального речевого строя? То, что местные жители говорят, по сути, предлогами? То, что они, кажется, вообще боятся говорить? Ей это не нравилось.

Она могла бы поверить, что у них в принципе нет того, что на Земле называют глаголом и существительным. Если бы не тот источник. На листках язык был красивым. Ее компьютер и тот обрадовался, когда она запустила текст в программу распознавания для традуктора.

А запись показывала существ, говорящих на странной, отрывистой речи, без всякого строя, почти без номинативности.

Получался один вывод – который она официально и отошлет в Лингвистический центр: устная речь необратимо ушла от письменной, и этот листок так и останется единственным свидетельством того, как умели они когда-то говорить…

– Ты не знаешь наверняка, – сказал Лоран, – может, это и не их письменность. Скажем, завез кто-нибудь.

Может, и завезли. Только вряд ли кто-то, кроме землян, будет носиться по галактике, искать приюта, как негодные дети, за которыми мать, не выдержав, закрыла дверь.

Все знают, зачем на самом деле нужна Лингвистическая комиссия.

Исследования. Установка контактов с другими цивилизациями. Важнейшая культурная миссия. Как же. Опять они мечутся в поисках города, где улицы вымощены золотом. «Мы – ирландцы. Мы всегда уезжаем». «Нет, неверно, – поправила себя Шивон. – Мы земляне. Мы всегда уезжаем. И всегда тоскуем по --">