О`Санчес - Я Кирпич

О'Санчес
Я Кирпич
(сказка-феникс)

ДЛЯ ИСТИН ВЕЧНЫХ И ПРОСТЫХ

РАВНЫ ФАТА И ТРАУР ВДОВИЙ:

НЕ ЛОВЯТ РЫБОК ЗОЛОТЫХ

В СОЛЕНОМ ОМУТЕ ЛЮБОВЕЙ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Недостаток опыта обычно выглядит как нехватка ума. Соответственно и воспринимается окружающими. Помню, в начале своей самостоятельной жизни я сжег три кипятильника подряд, прежде чем уразумел прятать включенную спираль в стеклянную банку с водой, вместо того, чтобы прижимать ее для нагрева снаружи, сбоку или снизу. Конкретно этот опыт я проделывал наедине, избежав тем самым и насмешек и подсказок, а вот во всей остальной обыденности… Боюсь, что окружающие насмехались надо мною и жалели меня гораздо чаще, нежели мне хотелось бы знать и помнить об этом.

Электрический чайник китайского кустарного производства дешевле совокупной стоимости трех кипятильников марки «нонэйм», но в этом я удостоверился чуть позже, уже после того, как впервые победил-вскипятил воду в трехлитровой банке и напился самостоятельно приготовленного чаю. Чай был черный, в двухкамерных пакетиках, «принцесса чего-то там», на ниточках, с плохо открепляющимися от полупрозрачных боков квадратными картоночками-держалочками… Пакетики я, разумеется, разрывал, а содержимое вытряхивал прямо в банку. Шесть пакетиков ушло на первую заварку: мутновато получилось, но вкусно, куда лучше, чем в интернатской столовке. Опыт и мастерство возрастали постепенно, от чаепития к чаепитию: месяца не прошло, как я научился макать целый, не надорванный, мешочек прямо в кружку, лихо выдавливая из него туда же, при помощи нитки, намотанной на чайную ложечку, остатки заварочной жидкости.

Со всем остальным получалось гораздо хуже и не так быстро.

Специальность на выходе во взрослую жизнь из ПТУ, типа колледжа, у меня была весьма далекая от современности: оператор-наладчик фрезеровочных станков с ЧПУ, произведенных в городе Иваново чуть ли не на заре космической эпохи… Да, выбился я в специалисты самого низшего, третьего разряда… или четвертого… Третьего, вспомнил. Получил сей титул сугубо из жалости экзаменаторов к моим умственным способностям, но и разряд мне, увы, ничем не помог, поскольку станки эти, ко дню моего самостоятельного выхода в большой свет, уже лет двадцать не представляли для народно-капиталистического хозяйства ни малейшей ценности, даже музейной.

Трудоустроить по специальности меня забыли, хотя и грозились, согласно гражданскому, трудовому и еще какому-то важному общероссийскому кодексу, но зато, как сироту, не имеющего никаких родственников, наделили жилплощадью: получил я пятнадцатиметровую комнату в четырехкомнатной коммунальной квартире в районе Сенной площади, на улице Гороховой.

Сколько себя помню — звали меня Рыжим, а потом Кирпичом, изредка Савелием. В метрике я был записан Савелием Васильевичем Кирпичевым, так оно и в паспорт перешло. Хотя — не понимаю мотивов нашего родного государства: как можно такому дебилу паспорт выдавать? И, главное, зачем??? Но в те далекие годы я еще не умел заморачиваться подобными вопросами: дали и дали, взрослым виднее. Дурак-то я был дурак, но имя свое невзлюбил конкретно и всегда раздражался на него, вплоть до рукопашной. В драки я вступал охотно, однако почти всегда оставался побитым… Оно не удивительно, потому что хитрость боевая (и житейская, что гораздо важнее в повседневном городском быту) во мне отсутствовала совершенно, добивать лежачего я стеснялся, да и телесными параметрами был далек от богатырского сложения… Нет, имя Савелий ничем не хуже любого другого, но мне, моей сущности оно так и не подошло. Ребята просто устали драться со мною по этому поводу… ну, за то, что я сердился, когда меня Савой, Савелием, Савёлым пытались окликать… и постепенно привыкли называть Рыжим, а чуть позднее — Кирпичом: здесь я не без оснований полагаю, что звонкую кликуху сию обрел не столько за темно-рыжий оттенок шевелюры, сколько за непробиваемое тугодумство. Все знали: Кирпич — он и есть кирпич, тупой, прямой и невеселый, беседовать с ним «о высоком», на отвлеченные темы, то есть абсолютно бесполезно! И это было горькою правдой: отличить, например, гангста-рэп Тупака Шакура от Кати Лель без посторонней помощи я не умел, а первая самостоятельно прочитанная мною книга была «Курочка Ряба», я ее осилил в восьмом классе.

Комната — приданое моё — была с очень высокими потолками, аж в четыре метра --">