Анастасия Арчибасова - Р'оук. Долина

ладонью наружу. Ритмичное бормотание. На последнем слоге взмах вперёд… Умывальник в труху, зеркало вдребезги. Вода не замёрзла, а даже наоборот. Вытекла…Обидно и местами больно.

Теория есть основа и опора практики. Но одно с другим не всегда совпадает. Поправки, погрешности, отклонения играют свою негативную роль. Даже беря это в расчёт все-таки да, теория и практика едины. Но бывают исключения из правил, которые не подтверждают, и не опровергают. Просто ставят в тупик.

В то время, пока Р’оук упражнялась в убийстве рукомойника, Хони избавлялся от боевых меток в меру способностей и возможностей.

Что удивительно, отметины зажили. Исчезла болезненная припухлость, струпы присохли и начали отшелушиваться, даже шрамы начали бледнеть на глазах. Но как всегда есть маленькое но. Хони стал гордым обладателем ярко оранжевых полосок, что ещё больше сблизило его с представителями семейства кошачьих.

3

Город Колтерн возник давно и стихийно. Особой красотой и разнообразием архитектуры город не отличался. Зато отличался обилием трактиров, борделей, бродяг, грязных улиц, сточных ям и других прелестей торговых городов. А ещё этот город очень сильно отличался от всех других — разношёрстностью населения и коренного, и залётного. Даже трудно утверждать, что Колтерн принадлежал какому-нибудь одному народу. Здесь царил дух ну если не единения рас, то, по крайней мере, более-менее мирного сосуществования. В таверне, без особого труда, можно было встретить коренастых гномов, пропивающих навар с продажи своих товаров, по соседству с долговязыми эльфами. Люди не гнушались торгом с амбалоподбными ограми, да в прочем торг в этом городе не прекращался никогда. Продавалось здесь всё: от древесины до золота, от доброй улыбки до податливого тела, за определённое количество золота можно даже было купить себе друзей, или нажить врагов. Купить можно было всё. И продать тоже.

Днём город напоминал муравейник, населённый бешеными муравьями. Суета, крики, гомон, каждый куда-то, зачем-то, с кем-то, от кого-то. Все заняты. Вечер приносит долгожданный покой. Те дела, что делаются после захода солнца, производятся в тишине, или шепотом, не повышая голоса. Прохладный морской бриз приносит долгожданную свежесть, уносит всю вонь, накопившуюся за день, охлаждает головы, даёт отдых телу. А ночь накрывает Колтерн бархатным одеялом звёздного неба, разливая в воздухе именно то, что поэтично называется запахом свободы, а в реальности амбре вседозволенности и безнаказанности.

Власть в городе теоретически назначалась Имперцами, фактически наместником был тот, кто умудрился продержаться на столь почётном посту хоть какое-то время (точнее, тот, кого не прихлопнули в первую неделю правления). Отношения между власть предержащими и населением складывалась по принципу «пока власть не начинает попирать права и свободы честного народа — власть имеет право на существование», такие простые добрососедские отношения.

— Почему пешком? — Р’оук вопросительно взглянула на Магистра.

— Потому.

— А на телеге не судьба? — брови эльфийки удивленно поползли вверх, придавая хитроватой физиономии совсем уж саркастичное выражение.

— За ваши заслуги, скажи спасибо, что не ползком. Прогуляться пару часов свежим утром, что может быть лучше? — с неменьшим сарказмом парировал маг.

— Мирно проспать эту пару часиков — тихо буркнула ученица.

Раннее солнечное утро ознаменовалось очередным ранним подъёмом, быстрой трапезой, «наградой» от Курана — прогулкой в город. Единственное, что порадовало это обиженная, надутая рожа Хони, по-прежнему раскрашенная под огра на тропе войны.

У Р’оук Колтерн особого восторга и почтения не вызывал. На вопрос, зачем её маг взял с собой, она получила прямой ответ. Кому-то надо таскать всю чепуху, которую маг набирает в огромных количествах. Вопрос, а почему она, а не Хони остался невысказанным, поэтому ответ канул в небытие.

Такая роскошь как крепостная стена со рвом полным акул городу не грозила. Но такое ощущение, что она была. Была она невидима, неосязаема, но слышима и обоняема. Гомон утренней торговли окатил путников, едва они вступили рыночную площадь.

Маг, как обученная ищейка, нёсся вперёд, а эльфийка, как послушный ишак трусила следом.

— Магистр мы сюда зачем? — подала голос Роук, когда маг сбросил темп и начал осматриваться.

— Да, так за --">