Ярослав Денисенко - Закон сильного

Закон сильного.

ГЛАВА 1

В день Небесного Таинства жди беды. Известная примета, и сегодня я готов был прислушаться к ней в полной мере.

Вообще, я не суеверный. Слишком уж недолго маме довелось пугать меня страшными сказками про летучих пожирателей и чешуйчатых ящеролюдов, вылезающих из Врат Семи Братьев за непослушными детьми. Если честно, она вообще любила другие сказки. Хорошие, добрые. Храбрые воители приходили на помощь к похищенным красавицам, а мудрые чародеи наставляли юных княжичей, сбившихся с пути. Я не помню маминого лица, лишь ощущение любви, теплоты и бесконечной заботы. Увы, вся ее доброта не помогла от неведомой хвори, забравшей маму много лет назад. А может, окружающий мир просто выстудил тепло, и мама угасла, словно свеча на холодном злом ветру. Мне не было тогда и шести. В сказках сиротам остаются в наследство какие-то вещи, что оказываются впоследствии могучими артефактами, помогающими своим владельцам. Но это в сказках. А в жизни… Что может остаться от трактирной прислуги без роду и племени! Наверное, единственным "наследством" от родителей я мог назвать свой дар, от которого неясно чего больше — пользы или вечного огорчения. Злой обиды на то, кем бы мог я стать, появись на свет по другую сторону реки, на территории ниранского княжества. Но проклятый закон, не позволяющий учиться на мага тем, кто родился в Стрелке, принадлежащей забытому звездами Рину, был, наверное, единственным ненарушаемым законом в обоих государствах.

Короче, я рос, подобно сорной траве, колючей и никому не нужной. За тем и прилипла ко мне кличка Чертополох, совершено необходимая вещь для мальчишки с улицы, где вежливее в рожу плюнуть, чем назвать кого по имени. А вообще я Ксин. Ксилиан.

Но что-то я совсем размяк, ударившись в воспоминания. А это никуда не годится. Особенно в день Небесного Таинства. Можно, вслед за астрологами, объяснять это тем, что Небесный Отец Алаир восходит на ложе Элерии, Небесной Матери, и божествам резко становится не до того, чтобы следить за смертными с их мелкими делишками. У меня есть объяснение проще. Во все остальные дни растущее в непраздности, а затем худеющее в родах чрево Небесной Матери занимает полнеба, освещая улицы лучше любых фонарей! Так когда не твориться разбою, грабежам, убийствам и прочему насилию, как не в столь нечасто наступающее темное время!

Такой вариант религиозных воззрений возник в результате астрономических особенностей. Планета Тар-Алар (Старший Брат) является одним из семи спутников (Семь Братьев) планеты-гиганта (Элерия, Небесная Мать). Раз в месяц Тар-Алар заходит в тень Элерии и происходит полное солнечное затмение. Солнце называют Алаиром (Небесным отцом).

Золотой краешек Алаира медленно уползал за темный диск Элерии, и кошки скреблись у меня на душе все сильнее и сильнее. Ящер и Трехпалый начали демонстрировать зубы еще месяц назад. До этого их занимали разборки с другими бандами, посолиднее кучки мелюзги во главе с недорослым сопляком (это я о нас, если кто не понял). Но Черный Паук, их главный и злейший противник, зазнался настолько, что окончательно утратил связь с действительностью. Паук умудрился взбрыкнуть перед каким-то незнакомым чародеем, неведомо что забывшим в Стрелке, и от него осталась лишь кучка дурно пахнущего пепла. Не удивлюсь, если и я способен учудить нечто подобное. Не пробовал. Мне, в отличие от заезжего чародея, щеголять своим даром отнюдь не с руки. Однажды я слышал мудреные слова: "возмущение магического поля". Не знаю уж, какое такое поле, и чему оно там возмущается, но когда поблизости творится сильная магия, я это чувствую. И другие меня почувствуют тоже. После чего придет мне скорый и незавидный конец. Чародеи из Академии не оставляют в живых своих "диких" собратьев. Бесконтрольный маг для них навроде бешеной собаки, забежавшей на городской рынок. В чем-то они, наверное, правы, учитывая урон, который он способен нанести. Только мне от того совершенно не легче. На тайные пробы сил я не решался после одного памятного раза, несколько лет назад. Хорошо, ума хватило уйти подальше из города. Когда я очухался, выше на холме торчали обгорелые скелеты деревьев, а лужок, посреди которого я и занялся испытаниями своего дара, вместо травы покрывал густой слой сажи. Я отделался обгорелыми волосами и волдырями на правом боку и больше так бездумно не рисковал. Чародеев ведь в их Академии чему --">