Rishanna - Леди Малфой

Леди Малфой

Глава 1

Я вышла замуж за Люциуса Малфоя. Если ты чего-то не ожидаешь, судьба услышит тебя и решит прояснить, кто тут полноправная хозяйка. Еще с успехом это и докажет! Потом еще догонит и опять докажет. Моей вины в этом не было. Перед собой я чиста как первый снег в морозную ночь.

Люблю такой снег. Помню, как наблюдала за танцами снежинок из окна своей спальни в башне и планировала, планировала, планировала… Ничегошеньки не сбылось! Могла бы — разревелась. Наверное. Но уже нет у меня такого счастья — возможности плакать. Об этом потом, а то всё сразу расскажу — будет неинтересно.

Можно было начать с конца моего повествования, ведь именно он у меня совпадает с концом моей такой странной жизни, но это как-то нечестно. Опишу лучше я свои судьбоносные повороты с самого начала. Нет, не пугайтесь — это не с первого курса Хогвартса, у самой терпения не хватит.

Например с того, что жить трудно. А жить маглорожденной в послевоенном магическом мире еще труднее. А если ты еще и проиграл… Тогда жить не захочется вовсе. И никакое яркое солнышко с поющими птичками и прочей ерундой, в стиле средневековых романов, не вернет тебя прежнюю. Ту милую, наивную и целеустремленную гриффиндорку, постоянно что-то доказывающую своим друзьям, в пылу спора размахивающую у них перед глазами кулачками и закатывающую свои милые глазки, взывая к Мерлину, если доказать всё таки ни черта не удается.

Я себя именно такой помню. Справедливость, равноправие и победа — вот мои девизы прошлых лет. Мои ли? Жила, как сказку читала. И не сказал никто, что кроме книжек и дружбы есть еще настоящий и весьма суровый мир. Утаилась от меня такая малость, утаилась…

В 1998 году всё вышло совсем не так, как всем нам хотелось.

Однажды Рон грустно подметил: «Пророчество, что Гарри победит Волдеморта, было, а что Волдеморт все же проиграет Гарри — не было».

Да, половинки не сошлись. Теперь я уже могу важно, по праву очень опытной и умной, пожать плечиком, мол — бывает. Тогда я еще не знала столь простой истины.

Наступления рассвета после решающей битвы никто не заметил, да он от ночи ничем и не отличался. По ощущениям. Ужас, страх, непонимание и всё. Еще только полный хаос вокруг и соленый вкус на губах — слезы, кровь, пот. Уже после разум дал о себе знать и восстановил некоторые детали. Видимо, чтоб жизнь лимонными дольками не казалась. Я бы предпочла забыть. Нет, не события. Лица. Таких лиц я не хотела помнить.

Проигравших согнали в Большой зал и провели перепись. Подходили к каждому и прокалывали пером палец. Далее эта канцелярская принадлежность самостоятельно выписывала на пергаменте детали вашего личного дела. Кололи больно, очень. Но больнее всего было слышать и видеть все вокруг. Убитых свалили в кучу в холле, который все просто старались пробежать с закрытыми глазами, но вот раненных приволокли в этот чертов зал.

Их стоны смешивались с плачем родных и друзей убитых, угрожающими выкриками Пожирателей и просто тяжелым дыханием множества людей. Отчаяние затягивало в трясину — ожидание скорой расправы казалось хуже самой смерти.

Но нас все считали и пересчитывали…

Неожиданно звуки стихли. Я и хотела издать какой-нибудь возглас, но не смогла. Мощное Силенцио было наложено молниеносно и качественно. Лишить голоса столько сотен людей — не оборотное зелье сварить!

Конечно же, это Том Риддл почтил побежденных своим присутствием. Он решил зачитать речь, которую наверняка готовил заранее. Лет эдак 50 назад. Её витиеватость была старомодна, а жуткий оскал змееподобного оратора вводил в гипнотический транс. Что он пытался так улыбаться — стало понятно намного позже.

Я стояла рядом с Невиллом, так и не отыскав сразу кого нибудь из Уизли. Но надежда на их живучесть еще где-то теплилась. Гарри аппарировал в качестве пленного с одним из Пожирателей. Не знала только, живым ли? Вообще-то я думала его приволокут сюда, в зал, как доказательство полной победы Темного Лорда и нашего ничтожества. Но не случилось…

Долгопупс придерживал окровавленную руку, с ненавистью всматриваясь в глаза Тому-Кого-Нельзя-Было-Называть сквозь свою обгоревшую челку. И чего он там хотел увидеть? Даже и не скажу, не знаю. Меня те зрачки совсем не интересовали — я плакала. Беззвучно и горько. Не столько немота, сколько гордость не позволили мне ни единого раза и всхлипнуть. Мокрая от чужой и своей крови, злая, --">