Елизавета Левченко - Создан ради тебя

Левченко Елизавета Создан ради тебя

Створки окна с оглушительным звоном распахнулись под натиском ветра. Дождевая пыль тут же покрыла шерстяное покрывало, мои руки, лицо.

Достаточно неприятно прикосновение этих мелких капелек воды. А сейчас и вовсе противно. Я итак не мог заснуть, а уже стемнело…

Я вздохнул и, повернувшись спиной к окну, с головой завернулся в свое любимое теплое покрывало.

Не люблю дышать сыростью.

Каждый вечер наступает у меня с боязнью бессонницы. Она просто невыносима, когда есть возможность попасть в прекрасный сон.

У меня уже была пара бессонных ночей, и то было одними из худших моментов в жизни.

Дурацкая прихоть организма, что с наступлением ночи не желает спать!

Только сильная воля помогала перебороть его, заставить погрузиться в сон… а еще моя сила. Способность взглядом манипулировать людьми. Стоит мне посмотреть в глаза человека — и он попадал под мою власть. Исполнение моих приказов становилось смыслом его жизни, любой приказ, даже убийство, даже смерть.

Я мог приказать своему организму заснуть, надо лишь взять зеркало.

Вытянул руку из-под покрывала и пошарил на тумбочке. Все такое мокрое… Пальцы скользнули по необычайно гладкой поверхности. Нашел. И сразу же еще тщательней завернулся в покрывало.

Все было во тьме. Я поймал в отражении свои светящиеся зеленые глаза.

'Усни!' — мысленный приказ, и я мгновенно погрузился в сон.

А очнулся лежа на холодном каменном полу. Пришлось отряхиваться. Это стало уже привычным, как умывание после пробуждения.

Я оглянулся. Все выглядело как всегда, ведь нет на свете таких сил, что смогут изменить зациклившийся осколок мира.

Покрытая серой пылью не очень большая комната, запах холода и запустения. Здесь давно никто не жил. Лишь я был нарушителем покоя и тишины этого места.

Моя кровать… восемь лет назад позолота на спинке еще не стерлась. Моя тумбочка и комод — они стояли не рядом с кроватью, а были придвинуты к стенке.

В ящиках какие-то бумаги, много разнообразных карандашей, ручек, линеек… 'отец' работал даже в спальне.

На комоде стояли фотографии моих 'родителей'. Такие серьезные лица… так на всех их фотографиях и портретах. Я могу пересчитать по пальцам, где они были вместе. И передо мной стояло одна из этих немногих.

'Отец' обнимал 'маму'.Огненно-рыжие волосы обрамляли узкое, совершенное лицо. Такое простое темно — синее, тяжелое платье только подчеркивало ее воздушную и хрупкую красоту.

Как нежный цветок, закованный в тончайшую оболочку хрусталя.

Нет, и не будет на свете красивей женщины, чем она.

'Родители' были всегда холодны друг с другом. По крайней мере, с того времени, как я появился на свет. У меня есть лишь одно объяснение, почему 'мать' связала свою жизнь с нелюбимым человеком — власть. Государство нуждалось в Императоре.

Рядом в изящной, напоминающей перевитые стебли раме стояла еще одна фотография. Такая редкость — улыбающаяся 'мама'. Ее улыбку я увидел впервые только на этом фото. Она танцевала в вихре опадающих листьев.

Я провел пальцами по стеклу, стирая пыль.

Да… 'мать' была прекрасна. Но я никогда не считал эту женщину своей матерью. Слово, обращение 'мама' для меня было сродне титулу, что я должен был говорить по статусу. Мой статус — сын, и поэтому я называл ее 'мамой'. Также, как и 'отца'. Родители в вечных кавычках.

Я слишком редко видел их, чтобы думать как о семье.

Моя семья — это я сам. И больше в ней никого не было… до недавнего времени.

Год назад меня нашла моя сестра.

Она открыла мне глаза на многое, что я считал странным и непонятным. Особенно мои необычные способности. Кроме манипулирования взглядом, я был наделен огромной силой и ловкостью по сравнению с моими противниками по фехтованию. Я мог запомнить что угодно и сколько угодно с одного лишь взгляда.

Мне не было равных.

'… Словно он нечеловек…' — слышал я ото всюду.

И я был согласен с этим. Я никогда не считал себя человеком. Чем-то большим.

Она пояснила, кто я есть.

Частично человек, частично… демон из клана белокрылых, клана, что живет под миром людей.

Оказывается то, что я считал незыблемой основой, оказалось ложью. Мир не один — их три. Верхний принадлежит людям, под ним, средний — мир демонов, и тот, что ниже всех — забытый мир, где ничто и никто не обитает. Пустота.

Она рассказала, что у меня есть мама… --">