Ольга Гребнева - Психушка монстров

Ольга Гребнева Психушка монстров

Глава 1 Эдик. Старая Дубрава

Вывалившие из автобуса люди быстро утопали по перечеркнутой полосами фонарного света проторенной тропинке — в обход лесного массива, в сторону не видных отсюда огней высоток своих жилых комплексов или, чем чёрт не шутит, коттеджных поселков. Хотя кто же из владельцев таких крутых особняков будет толкаться в мрачной, тряской и медленной маршрутке? Наверняка они летят в похожих на призраки ночной трассы джипах, даже не замечая простых смертных. Эдуард вздохнул и свернул прямо между потрескивающими от мороза дубами, не желая присоединяться к бодро шагающему человеческому стаду — за длинный рабочий день продавца-консультанта столько людей насмотришься, что просто физически хочется остаться одному. Короткая дорога через лес, похоже, была известна только ему одному. Никто больше сюда не сворачивал, и на тропинке виднелись только чуть замаскированные снежком следы — Эдик их и оставил, вчера вечером. Кажется…

Парень примерил свой ботинок к следу. Его ног в глубоком отпечатке уместилось бы минимум полторы, если не две. А вот там следы идут вообще обратно, ему навстречу, хотя по утрам Эдик уезжает с другой остановки и не проходит через дубраву. Словно ревность какая-то кольнула сердце при мысли о том, что кто-то ещё гуляет по «его» тропе. Сроду здесь никого не видел.

Через пару минут быстрого шага впереди показался билборд, у основания засыпанный сугробами, покосившийся влево, но прочно стоящий на своей одной ноге. «Старая Дубрава» — еле заметные из-под прилипшего снега буквы с каким-то этническим изгибом. С другой стороны к коттеджному поселку подходила и автомобильная дорога, по которой к нему должны добираться местные жители. Гипотетически. Кинув взгляд в сторону заметённого снегом асфальта, парень убедился, что сегодня-то явно никто не приезжал, на белой поверхности нет ни грязи, ни отпечатков колёс.

Эдик потянул скрипнувшую створку ворот — чугун, витиеватый орнамент металлического кружева — даже сквозь перчатку почувствовал холод, который проникал будто сразу от пальцев до сердца и прочих внутренних органов. И ступил на территорию скрытого за неприступным высоким забором нового ЖК. Семибратск хоть и не Москва, но современная мода окружать населенные пункты пригородными спальными районами и расположенными на некотором расстоянии поселками-сателлитами чувствовалась и здесь.

Впрочем, вопрос о том, новый здесь комплекс или старый, оставался открытым. Всегда прибрано, дорога между коттеджами вычищена, даже будто колея на снегу, но ни в одном окне сроду не горел свет, не видел Эдик здесь ни людей, ни машины проезжающей — пустота и тишина. Скрип свежего белоснежного снега под ногами да далёкий собачий вой — вот и все местные звуки. Но одно парень знал точно: через Старую Дубраву до дома можно пройти минут за семь вместо двадцати, если топать вместе с толпой в обход. И вожделенное уединение опять же нравилось Эдуарду несказанно, он прямо-таки душой отдыхал и порой завидовал тем людям, которые живут здесь — ну ведь живут же, не могут не жить, иначе здесь уже давно бы дома разваливались без присмотра. В этакой благословенной тишине вечера проводить — это вам не на его одиннадцатом этаже с шумными соседями.

С освещением только тут плоховато — фонари по бокам дороги торчат исправно, через каждые пятьдесят метров, но горит из них всегда только один, тот, что ближе к противоположному выходу с территории. Освободив руку из перчатки, Эдик ткнул в экран мобильника замёрзшим пальцем, включая фонарик, и сунул ладонь поглубже в карман, отогреваться. Нащупал полиэтиленовый пакет с припасённой для Стража сосиской, а ещё там же обретался бутерброд с колбасой — обедать сегодня было некогда, так что псине осталось еды в два раза больше. Вон как воет — проголодался. Спеша и четвероного друга накормить, и до дома быстрее добраться, пока совсем не замёрз, Эдик зашагал между темными заборами пустых коттеджей.

Примерно на десятом шаге мобильник вжикнул и погас. Потыкавшись в кнопки и экран, Эдик понял, что батарея пасанула перед морозной погодой и окончательно умерла, хотя при включении фонарика индикатор показывал процентов шестьдесят. И теперь надо или идти по темноте, или возвращаться на общую дорогу и терять время. Эдик поморгал, прогоняя из глаз оставшийся от света фонарика «зайчик» и привыкая к --">