Полли Еленова - Ты меня бесишь

Ты меня бесишь Полли Еленова

#1. Па?

Элизар молотит зёрна и сыпет их в шипастую турку вместе с горошком перца и сушёной чёрной травой. Подогревает, давая раскрыться аромату и заливает вином. По утрам он может добавить свежевыжатый апельсиновый сок, но сейчас вечер. На холодный пол падают капли малиновой крови. Кейт это не понравится.

— Я не забуду вытереть, — Эл глядит под ноги, криво усмехается, переливает недоведённый до кипения ринфлауэр в термокружку с голубым единорогом, испражняющимся радугой, и идёт в ванную.

Окровавленная одежда летит в открытую корзину для белья. Эл отпивает из кружки, разглядывая ухмыляющиеся раны. Из их углов сочится тьма. Он чихает и недоумевает по этому поводу — ещё простуды не хватало. Будет ходить и чихать… На жену.

Подавив кашель, он отпивает ещё и идёт в душ.

В водосток стекает клубнично-помадный коктейль. Ну и кровь тоже.

Элизар достаёт из мыльницы закруглённую иглу и рассасывающиеся нитки. Зашивает ухмылки под потоком ржавоватой в последнее время воды. Когда это началось? Он не обращал внимание. Надо сегодня разобраться. Не будет же Кейт пользоваться такой водой…

Он выходит, заклеивает швы, накидывает халат, допивает ринфлауэр и возвращаемся к малиновым каплям на полу.

***

— Сиди здесь, — бросает Лейл кому-то на заднем сидении и выходит из машины.

Ветер тут же портит укладку, и она медлит, поправляя завитые медные волосы, поглядывая на окна дома.

Лейл ехала сюда с надеждой, которая сменялась опасением и даже страхом.

Теперь же она испытывает укол ревности и злости.

Он построил дом. И так долго прожил со своей женой.

Не то, чтобы расстались они с Элом только из-за Лейл, но мысль: «Чем Кейт лучше неё?», возникает теперь всё чаще.

Ничем, подозревает она, зная о слухах, которые ходят о его благоверной.

Выдохнув, Лейл направляется к дому, цокая каблуками по асфальтированной дорожке.

Как можно более уверенно постучав в дверь, она поправляет короткое чёрное платье и натягивает улыбку.

***

Элизар не удосуживается дополнить халат ещё каким-нибудь элементом одежды, да и завязан он весьма условно. Дочь вернётся из пансионата только на каникулах, но мелькает мысль, что лучше не распускать себя, пока она не найдёт себе парня и не переедет к нему. Или девушку. Или она захочет жить где-нибудь одна. Или путешествовать.

Размышляя об этом, пока полоскает половую тряпку, Эл не спешит открывать дверь. Потому что не звал никого.

Он прикрывает алый глаз, пытаясь вспомнить, что ещё собирался сделать. Когда на ум ничего не приходит, остаётся только закурить и пойти впустить, кого там нелёгкая принесла.

— Эл, сколько зим, — тут же бросается ему на шею Лейл, надеясь, что если её и оттолкнут, то хотя бы не покалечат… — Как же давно мы не виделись!

Приятного в этом мало, но Элизар расслабленно улыбается, не замечая этого за собой и похлопывает девушку по спине.

— Как давно? — уточняет он, не собираясь напрягать память и вспоминать, кто перед ним. — Хочешь выпить? Но я женат.

— Хочу, — отстраняется она, собираясь проскользнуть мимо него в дом. — Что-нибудь не очень крепкое, а то мне за руль потом. Да и у меня к тебе серьёзный разговор. И я нервничаю…

— Ага, да, — Эл проходит на кухню, плещет ей в бокал остатки вина и вспоминает, что делать-то собирался. — Так как давно?

Он достаёт из нижнего шкафчика ящик с картошкой и выбирает клубни посимпатичнее.

Скептически наблюдая за ним, изогнув брови, она садится на край стола, игнорируя стулья, и элегантно отпивает из бокала.

— С тех пор, как родился наш сын.

Эл, со свежими ранами и застарелыми шрамами, которыми исполосовано лицо, с влажными грязно-серыми, местами седыми, прядями и рассеянным взглядом чёрного и красного глаз, курит косяк и моет картошку, любовно её потирая под тёплыми струями воды.

Кстати, вода…

— А когда это было-то?

Она задумывается, но точный возраст сына вспомнить не получается. Да и…

— Какая разница? Давно. Если жене ты не изменял, беспокоиться тебе не о чем, — усмехается она криво, и отставляет бокал. — Но суть в том, что мне нужна твоя помощь. Иначе я бы не обратилась к тебе… Что скажешь?

Эл садится напротив и принимается чистить картофель.

— А кто ты?

— Лейл, — произносит она так, словно говорит с умалишённым: терпеливо и осторожно. — Красное платье, которое ты порвал. Погоня, во время которой мы, в машине, ну… ты понял. Признания в любви, бессонные --">