Иван VeganaMaia Вологдин - Имя нам легион. Чертово болото

открывалось мускулистое, загорелое тело, во множестве покрытое самыми разнообразными шрамами всех сортов и размеров, что неизменно создавало за дедушкой ореол загадочности и геройства.

Жена Константина и бабушка Дениса познакомилась с супругом в середине шестидесятых годов. Молодая медицинская медсестра, а в дальнейшем успешный и уважаемый врач – терапевт районной больницы Валентина Александровна Копылова, разделила все трудности и тягости семейного пути, терпеливо приняв и многие странности супруга, став надежным плечом и крепким тылом для своего мужа.

Дом на отшибе Бамбуя, доставшийся молодой паре по большому блату, был добротен и собран из цельных, лиственничных стволов деревьев еще в годы лагерного раздолья. В столь отдаленных от центра, полудиких и в XX веке, землях, все строилось с размахом, с душой, не жалея сил и ресурсов, поэтому дом напоминал скорее одноэтажный терем, чем стандартную, крестьянскую избу.

Денис не раз слышал от деда, что огромные хоромы в четыре просторные, светлые комнаты о двух печках смотрящих топками друг на друга в широком коридоре, с кухней, кладовкой и пристроенной позже, крупной, солнечной верандой заключенные возвели для начальника одного из местных лагерей ГУЛАГА. Стройка закончилась еще в начале пятидесятых годов, когда печально известный архипелаг только разрастался вдоль железнодорожных путей и дорог, ведущих на Колыму.

За время долгой жизни монументального строения, в четырех стенах на протяжении полувека успели пожить и писатели, и политики, и простые рабочие, пока дом не перешел в собственность предприимчивого и дальновидного деда Дениса, который выкупил его у прежних хозяев за символическую сумму, буквально перед самым началом злополучной перестройки.

По своему расположению дом находился на вершине высокого, покрытого густой травой холма, когда-то служащего обрывистым берегом засохшему руслу древней реки.

Вода давно проложила другую дорогу, выстлав в результате неизвестного катаклизма русло сквозь чернозём и породу в стороне от сохранившихся обрывов древней старицы, поэтому строение занимало наивыгоднейшую позицию с точки зрения фотографа. С солидной вышины холма благодатная местность позволяла вдоволь любоваться окрестными, густыми лесами, за широким полем, менявшимися в угоду каждому из четырёх сезонов, и неторопливым течением недалёкой реки.

Не все было гладко в сим замечательном, дородном месте, где время, словно бы и не заметило, перехода в новые, рыночные отношения целой страны.

Жизнь иногда преподносила и неприятные сюрпризы Копылову – младшему.

Своеобразным напоминанием о временах бурной молодости, проведенной в деревне, на затылке Дениса навсегда остался неровный, изогнутый шрам от страшного удара, о происхождении которого он не помнил совершенно ничего.

Рассекая теменную часть головы, неровный спрут ранения диковинного ранения растекался по коже, прочно впившись своими более мелкими ответвлениями в голову Копылова.

Это напоминание имело некую символическую двоякость в своей сути, как и большинство вещей и событий, окружавших бизнесмена в работе и быту: Денис прекрасно понимал, что получил его уже после того, как голубоокая, крутобёдрая девчонка, махнув толстой косой перед его лицом при развороте, дала понять, что избрала не его объектом любви.

Помнил он и о то, что стойко выслушав отрицательный ответ, уйдя от сверстников огородами, бросился, куда глядят глаза, чтобы избежать расспросов от бурной, подростковой компании, на глазах у которой разыгралась детская драма первой любви.

Помнил Копылов и о том, как углубился в лес, увлекая своим стремительным бегом за собой близкого товарища Сергея Голышева – первого гитариста на деревне и единственного человека, заметившего его странные манёвры, не смотря на увлеченную игру на излюбленном, музыкальном инструменте…

И как упоминалось выше, не помнил Денис только сам момент получения шрама. Его уже нашли в таком состоянии встревоженные взрослые во главе с дедом Константином, озаботившиеся его долгим отсутствием. Слабый и изломанный Копылов лежал среди мшистых кочек неподалеку от берега черного, непроходимого болота, в котором видимо навсегда сгинул его добрый друг детства, пытающийся спасти его от опрометчивого шага в бездну.

Тело друга так и не нашли. Сергей стал еще одной неисчислимой жертвой воистину «Чёртового места», как любил называть Константин --">