(Athos) - Возвращение (СИ)

как заблудился? Наша обитель недалече от села Хотьково.

   Я похлопал глазами, напряг память. Монах не дождался:

   - Оденься, пообедаем, потом с настоятелем обговоришь.

   Я смотрел потерянным взглядом, как за ним захлопнулась дверь. Снова подошел к окну, теперь понял, что здесь не так. Нет электрических сетей, так привычных глазу. Нет автомобильной колеи, вообще намека на цивилизацию.

   Чуя недоброе, спешно вышел наружу. Сразу попал во двор десяти небольших деревянных домов. Судя по всему однокомнатных, в таком же я проснулся. Чуть дальше стоит небольшая церковь, тоже деревянная. Постройки огорожены от леса невысоким забором.

   На крыльце одного из домов стоит тот монах. Увидел меня, помахал, приглашающе приоткрыл дверь.

   Прошли еще двое монахов, на меня внимания не обратили. Ступеньки подомной скрипнули. Перед тем как войти, увидел за забором еще одного человека. Мужчина усердно орудует лопатой. Я сразу вспомнил дачные участки родителей, вскопанные грядки. Одежда мужчины будто из заплат, местами выпачкана землей. Под одеждой угадывается сухая крепкая фигура. Капельки пота стекают со лба, но он продолжает энергично втыкать лопату в землю. "Монахи, видимо, наняли в деревне", - подумал я и прошел в дом.

   Внутри дома просто и даже пусто: голые стены, с одной иконой, дощатый пол, деревянный стол и такие же грубо сделанные стулья. Андроник указал мне на один из них, я послушно сел. Сейчас было важнее богатство на столе. Крылья носа хищно затрепетали, уловили запахи, желудок напомнил, что давно не ел.

   - Трапезничай, - сказал Андроник. - Тебя как зовут?

   - Александр.

   Здесь рыба, хлеб, гречневая каша, овощи. Я набросился на еду, как голодный волк. Проглотил первые куски, оголодавший живот распалился, стал требовать больше, мои руки работали так же усердно, как у того челоевка с лопатой.

   Андроник молчит, смотрит участливо, но я под взглядом добрых глаз почувствовал неловкость, словно веду себя не прилично. Захотелось ответить колкостью.

   - А откуда такое богатство в обители? - спросил я.

   Он смотрел все с той же добротой, отчего стало совсем неуютно, сказал:

   - Блюсти пост в голодное время, не тоже самое, что соблюдать во время сытое. В голодное время главное - не роптать. А в другое время - воздерживать чрево.

   Я оторвался от еды, всмотрелся в лицо монаха. У него лицо волевого человека. И взгляд человека умеющего не осуждать слабости других и бороться со своими. Обычно все наоборот.

   Мои руки двигались медленней, чувствовал себя сытым, тело ожило. Теперь нужно думать, как отсюда выбираться.

   - Спасибо, - сказал я. - Подскажите, как быстрее добраться, до этого села Хотьково?

   - Сквозь лес тропинка идет, я покажу. Но сначала обговорим с настоятелем. Пойдем.

   Мы снова вышли во двор, я машинально стал высматривать дом больше и красивее. К моему удивлению мы подошли к забору, где поодаль человек продолжал свой труд.

   - Отче, - позвал Андроник. - Будь милостив, подойди к нам, совет нужен.

   Мужчина воткнул лопату в землю, подошел к нам. Такая же, как у Андроника густая борода, глаза смотрят живо, не сказал бы, что работа измучила.

   - Отче, сей отрок в лесу потерялся, - сказал Андроник и добавил. - Странный он только.

   В голове мелькнула неожиданная мысль. Я еще раз посмотрел на Андроника, человека с таким странным именем. Посмотрел на настоятеля, на одежду, манеру с которой он держится. Заново огляделся вокруг.

   - Андроник, будь милостив, - медленно и настороженно сказал я. - Сколько лет минуло с Рождества Христова?

   - Одна тысяча триста восемьдесят, - опередил его настоятель. - Сейчас шесть тысяч восемьсот восемьдесят восьмой год от сотворения мира. Шестой день июля.

   Монахи насторожились, когда мое лицо залила смертельная

--">