Александр Александрович Артёмов - Крысолов и дети Альбии

Надо вернуться.

— Ничего кроме боли и крови ты там не найдешь, Васса…

— Ты обязан нам, — стонал Васса. — Мы приютили тебя, вылечили и дали еду и кров. Она помогала выходить твою Аду. И вот так ты платишь маме за доброту? Ты принес нам только смерть, боль и горе.

«Если завтра южанин не будет сидеть привязанный к дереву с моим камнем в зубах, то я сотру вашу деревню с лица земли».

Уже давно не завтра. Они уже не увидят, как Мерай будет исполнять свое суровое обещание. Крес будет уносить свою задницу все дальше, а рок’хи будут лить кровь и умирать, пока не испустят дух все до единого. Огоньки их теплых домов, пока еще живых, крыши, занесенные снегом, и весь вид этой деревни глядел на него с презрением, прожигал немым укором. Каждое дерево, каждая дверь, каждое окно и огонек в нем словно шептали слово, подхватываемое и разносимое ветром.

— Предатель… — вторил им Васса еле слышно.

Наконец, Шкурный дом тоже заговорил. Его голосом была одинокая фигурка, которая шла по следам, оставленным беглецами. Пересекла мостик, прошагала дальше, утопая в снежных завалах. Крес поднялся на дрожащих ногах и уставился на Лешего, который уже видел своих спутников, и не спеша направлялся прямо к ним. Крес сглотнул комок в горле, когда вновь смог заглянуть в эти широко раскрытые животные глаза, блестевшие в темноте, как два алмаза. И без того мокрую спину снова всколыхнули мурашки, когда он напоролся на этот взгляд.

Что было нужно этому существу от него на самом деле?

Но под сенями деревьев они встретили человека. Уставшего, стареющего человека с ресницами и бородой, покрытой инеем.

— Вещички и стегалку свою бросил, дурак, — заворчал он и пнул сумку с кнутом им под ноги. — Охх, Крысолов… Грабеж, убийство, скотоложство и воровство шавы. Напомни мне, зачем я вообще подрядился тебе помогать?

Продолжение следует…

--">