Роман Ясюкевич - Следы в степи

Роман Ясюкевич Следы в степи

Я много ходил по степи. Просто так, потому что нравилось. И всегда удивлялся, вдруг наткнувшись на следы шин. Зачем кому-то понадобилось сюда ехать, да ещё на такой старой резине: протекторы, вон, почти полностью стёрты. И придумал я, будто старые грузовики покидают гаражи и автостоянки, чтобы умереть в особом месте, в глубине степи. Как слоны. Об этом и сказка.

* * *

Старые грузовики, они, как старые люди: все на одно лицо, если не присматриваться. А это был очень старый грузовик. По автомобильным меркам чуть не ровесник своему шоферу, а Михалыч сегодня шестидесятый юбилей празднует.

Грузовик давно бы списали на металлолом, да Михалыч попросил дать ему доработать до пенсии на своей машине. Сам доставал запчасти, договаривался с ремонтниками… И вот теперь всё.

Сейчас он выберется из кабины, хлопнет напоследок дверцей и уйдёт. Спасибо, что хоть после банкета заглянул…

Грузовику вдруг стало стыдно: получалось, будто он в чём-то обвинял Михалыча. Нет, Михалыч — хороший. И шофер отличный. Аккуратный, внимательный. Это для автомобиля важно, чтобы за рулём сидел хороший человек.

— Ну, бывай, старичок, — Михалыч провёл ладонью по измятому, в ржавых шрамах торопливой сварки крылу. — Уже не свидимся. Завтра с тебя снимут чего ещё можно, да и под пресс… Оно и лучше, чем бездельем маяться… Я вот тебе ворота закрывать не буду. Хоть на звёзды в свою последнюю ночь посмотришь.

Михалыч, по привычке, попинал колесо: «Слабовато, подкачать бы… ай, да что теперь!» — и, махнув рукой, ушёл. Ворота и на самом деле не запер.

Почему-то никто не обратил на это внимания. Двор автобазы понемногу опустел. Только в ремонтном боксе редко вспыхивал огонёк электросварки.

Грузовик не понимал, почему теперь мало кто работает в вечернюю и ночную смену. Неужели дел не осталось? Да и завод сельхозоборудования, которому принадлежала автобаза, на ночь стихал. А ведь было время…

Ничего удивительного в том, что старый грузовик умел размышлять и вспоминать. Ведь Михалыч часами разговаривал с ним, как с живым. Особенно в дальних рейсах, ночью. Степь и днём не балует разнообразием, а уж ночами и подавно. Вот Михалыч и беседовал с грузовиком, чтобы не уснуть.

Больше всего грузовику нравилось ездить по степи на закате. И обязательно на запад. Ну, в ту сторону, куда падают солнца.

Пока Михалыч не рассказал грузовику о планетах и звёздах, тот считал, что солнца — это такие осветительные шарики, которыми каждое утро кто-то выстреливает в небо далеко на востоке.

Вначале розовато-оранжевые, они разгораются к полудню до ослепительного белого сияния, а потом, постепенно угасая, падают в степь и разбиваются, расплёскивая остатки светоносного топлива. В эти мгновения каждая жухлая былинка, каждый ажурный шар перекати-поле вспыхивают недолгим алым пламенем; темные обветренные скалы становятся похожи на слоистые брызги багрового стекла, а невысокие холмы расплющиваются ещё больше, словно изнутри, под плюшевой обивкой, они из ваты.

Славно было бы, думал грузовик, найти то место, куда падают солнца. Наверняка там будут какие-нибудь недогоревшие осколки. Ведь их можно отлично приспособить вместо габаритных огней или стоп-сигналов. Только Михалычу придётся придумать такие специальные шторки…

Если бы грузовик кому-нибудь рассказал о своей мечте, над ним бы просто посмеялись. В самом деле, почему осколки должны светиться, если сгорает какое-то топливо? Нелогично. Впрочем, мечта — на то и мечта, чтобы быть нелогичной и противоречить здравому смыслу.

К сожалению, раньше или позже, но Михалыч всегда выворачивал руль в сторону, и грузовику приходилось подчиняться. А что делать, они в степи не для того, чтобы за солнышками гоняться. Их первая и главная задача вовремя доставить в колхозы и совхозы запчасти для тракторов и комбайнов.

То, что солнце звезда, что оно одно и никогда не падает на землю, грузовик узнал совершенно случайно, и это было для него настоящим шоком. Но Михалыч врать не будет. Зачем ему?

Разговор этот случился ясной зимней ночью. Трое суток мела метель и Михалыч, которому было поручено срочно отвезти солярку в далёкий целинный совхоз, места себе не находил. Едва распогодилось, он прыгнул в кабину и нажал на газ.

Степь в свете фар казалась ровным белым покрывалом, все дороги замело напрочь, и если бы грузовик не размышлял над невзначай --">