Автор неизвестен - Народные сказки , Эпосы, мифы, легенды и сказания - Арабские народные сказки

сказке, как и в новой, шла
о неблагодарном крокодиле. В средневековых источниках встреча­
ются и некоторые другие сюжеты, например об осле и верблюде.
С первых же страниц сборника читатель найдет в нем сюжеты,
знакомые по русским сказкам или сказкам других народов. Такое
сходство не должно удивлять. На протяжении многих веков ска­
зочные сюжеты кочевали от народа к народу. Но каждый народ
вносил и свой вклад в развитие фольклорных жанров, и в каждой
стране одна и та же сказка рассказывалась по-своему.
Арабские сказки отличаются не только местным колоритом (на­
пример, появлением в сказках о животных таких зверей, как шакал
и пантера, вместо обычных для европейских сказок волка и медве­
дя)1. Существенной чертой арабских сказок является значительное
видоизменение распространенных, «бродячих» сюжетов. Как прави­
ло, в результате такого видоизменения появляются новые, интерес­
ные, порой неожиданные варианты сказок. В качестве примера
можно привести хотя бы первую сказку данного сборника. Сюжет
ее первой части известен каждому из нас с самого раннего дет­
ства: действие развивается так же, как и в популярнейшей детской
сказке «Волк и семеро козлят». Но состав животных, действую­
щих в сказке, записанной в Саудовской Аравии, необычен: вместо
волка — лиса, наметившая в качестве жертв не козлят, а детенышей
хищницы-гиены. На арабской почве зафиксирован другой, более
близкий к русскому вариант того же сюжета — в палестинской
сказке «Коза-козочка», где гиена выступает в качестве нападающей
стороны и погибает в схватке с козой4. А в аравийской сказке
лиса хоть и терпит поражение, но остается жива, и сказка продол­
жается: лиса получает выкуп от крестьян за свою бабушку, погиб­
шую от несчастного случая, обвинив одного из крестьян в ее убий­
стве. Сюжет «человек, якобы убитый несколько раз», типичен для
бытовых сказок. Следующая сказка, «Лиса, аист, лев и мул», в
своей первой части также обнаруживает черты сходства с извест­
ной русской («Лиса и журавль»), но затем сюжет арабской (ирак­
ской) сказки значительно усложняется.
Усложнение сюжетов сказок о животных, сочетание этих сю­
жетов с мотивами и элементами сказок других жанров — общая
тенденция, характерная для данного жанра в новое время.
4
Омар Абдаррахман ас-Сариси. Народная сказка в палестин­
ском обществе. Бейрут, 1980, с. 400 (на араб. яз.).

8

Волшебные сказки, воплотившие в себе неисчерпаемое богатст­
во народной фантазии, столь же популярны у современных apaOQB,
как и у их предков. Не случайно сказки этого типа составляют
треть данного сборника.
Действие волшебной сказки обычно сконцентрировано вокруг
одной фигуры главного героя. Реже героев двое: отец и сын («Ры­
бак и его сын Мухаммед Ловкий»), брат и сестра («Дети чере­
па»), еще реже — трое («Сестры-тонкопряхи»). Герой отличается
недюжинным умом, несказанной красотой, богатырской силой. Уже
само по себе рождение героя иногда связано с чудом («Дети че­
репа», «Дочь ифрита»). Герой растет не по дням, а по часам. Так,
мальчик Али, сын султана, живший с самого рождения в хру­
стальном дворце и не видевший никого, кроме кормилицы, за два
дня осваивает искусство верховой езды, а на третий день отправ­
ляется в дальний и опасный путь. Салим из сказки «Дети черепа»
«к одиннадцати годам был уже ростом и телосложением как взрос­
лый мужчина». Герои сказок смело сражаются со сверхъестествен­
ными существами: злыми духами (гулями, джиннами, маридами,
ифритами), драконами, великанами — и всегда побеждают. Правда,
как и полагается в сказках, в самые трудные моменты к ним при­
ходят на помощь чудесные помощники5: добрые духи, волшебники,
животные, мусульманские святые («Сыновья шейха») и даже мерт­
вецы («Три призрака»). Кроме нечистой силы героям сказок нередко
противостоят и люди: цари-тираны, коварные везиры, а порой даже
и близкие родственники. Например, в двух сказках («Сайд и Думия» и «Волшебная трава») родные братья бросают героев в ко­
лодцы, а еще в одной («Али, сын султана») точно так же посту­
пает с героем его так называемый друг. Этот мотив был отражен
еще в библейском сказании об Иосифе и его братьях.
Следует отметить целую группу волшебных сказок, где актив­
ную роль играют женщины-героини. В марокканской сказке «Жен­
щина и гуль» женщина сжигает людоеда-гуля, --">