Тээт Владимирович Каллас - Шлягер этого лета

ждет… Скорей!

Катрин не реагировала. Яако с мгновение стоял в растерянности, потом кинулся в ванную и вернулся с полным ведром холодной воды. Не раздумывая, он вылил всю воду на Катрин.

— Что вам от меня надо? — зло выкрикнула она, вскочив.

— Ишь ты, нежная душа! — дал себе волю и Яако. — Что ты тут валяешься? Нет у тебя такого права. Если у тебя что-то не получилось, это еще не причина для смерти. Тебе бы радоваться, что ты избавилась от своего телерепортера. Чего ты ноешь! Неужели самой не надоела эта бледная, унылая морда? С чего ты взяла, что все сады сразу должны расцвести, как только ты рот откроешь? Пойми, у тебя никогда не будет легкой жизни, никогда! Ты вообще не из тех рядовых крикунов, которыми переполнены все приемники и телевизоры!..

И свершилось чудо — Катрин и в самом деле, кажется, надоело ее кислое лицо. Она улыбнулась. Смущенный Яако сбавил тон:

— Ну, что вы так смотрите? У меня же тоже нервы…

Катрин шествовала по коридору концертного холла в окружении музыкантов ансамбля «Кокос».

— Ярмарка есть ярмарка, правда, Катрин Пруун? — подмигнул ей Тороп.

— Ярмарка есть ярмарка, Курт Тороп, — в тон ответила Катрин.

Они вышли на сцену, и публика встретила их вежливыми аплодисментами. Катрин проверила микрофон и кивнула Торопу, который уселся за рояль. Звучит та же песенка про давно миновавшие семнадцать лет. Те же слова, та же мелодия. Но Катрин вдруг почувствовала, что на этот раз у нее получается, что все выходит, как надо. Вот и публика притихла, вежливое равнодушие уступило место вниманию, а потом и восхищению… Да, Катрин Пруун вдруг открывается как незаурядная певица, убедительная, потрясающе красивая, способная повелевать своим голосом, своими чувствами.

Куплет за куплетом поет она, заражая чистым восторгом сердца всего зала:

Кто бы пел про мою радость,

Если не я сама?

Кто бы пел про мое горе,

Если не я сама?

Горе у всех одинаковое,

Радость у всех похожа…

Звучат последние аккорды, но вот и они смолкают, и в зале на секунду наступает многозначительная тишина, и тут же она взрывается бурей аплодисментов. Публика растрогана, публика растеряна, хотя ничего особенного не произошло, просто встретились массы и настоящее искусство…

Усталая и растерянная Катрин кланяется еще и еще. Она хочет уйти со сцены, по аплодисменты снова возвращают ее.

«Кокос» тоже в восторге. Тороп вскочил из-за рояля, подбежал к Катрин, обнял и поцеловал. Почти танцуя, вернулся он на место и восхищенно сказал:

— Прямо в десятку! Поняли, мужики? С этим мы — гвоздь сезона! У нас на все лето есть свой шлягер!

Под ноги Катрин падают цветы. А Тороп одной рукой уже начинает импровизировать на рояле, и ансамбль снова начинает играть ту же мелодию.

Идут конечные титры фильма. И одновременно перед зрителями проносится калейдоскоп кадров и крохотных эпизодов.

Вот под известную уже мелодию Тороп машет букетом и лихо улыбается. Букет сливается в белое пятно, и мы переносимся в зимний заснеженный Таллин.

Час пик. В густом снегопаде движутся по улицам троллейбусы, автобусы, трамваи, такси. И отовсюду то тише, то громче звучит все та же песня.

Мы видим героев этой истории: Яако сидит в машине с тем же таксистом, который летом вез Катрин к морю, Велло и Ирис ссорятся в каком-то баре, Тороп прижимает к уху транзистор…

…Катрин Пруун едет в трамвае домой. Она стоит, плотно стиснутая толпой за кабиной водителя. Из кабины доносится ее песня. Катрин выходит на остановке, лицо ее недовольно — песенка, видно, изрядно надоела ей. И она облегченно вздыхает, когда входит в тишину своего подъезда, поднимается наверх, открывает дверь квартиры…

«Горе у всех одинаковое, радость у всех похожа…» — вновь настигают ее знакомые слова. Это гремит популярным шлягером транзистор, по забывчивости оставленный включенным еще с утра…

ТЭЭТ ВЛАДИМИРОВИЧ КАЛЛАС (родился в 1943 году) работал редактором на телевидении и в журнале «Лооминг» («Творчество»), Печататься начал в 50-е годы. Член Союза писателей СССР. Работает в разных жанрах. Т. Каллас — автор романов «Звенит-поет», «Улица Эйзен», «Коррида», ряда сборников повестей и рассказов, в том числе: «Загадочный свет на аллеях», «Тени на радуге», «Последнее --">