Владимир Викторович Кутузкин - Майские праздники

Фельдман протянул мне бумаги. Это была дюжина квитанций и платёжных поручений. Каждая на порядочную сумму. Там были квитанции, подтверждающие, что Осипов Константин в разные дни из разных Сберкасс отправлял в различные благотворительные фонды и детские дома то пять тысяч, то семь, то десять. Платежные поручения свидетельствовали о переводах неизвестного мне до сих пор СП «Вектор-М» более крупных взносов по 20-30 тысяч всё тем же благотворительным фондам и детским домам.

– Здесь документов на какие-то безумные сто тридцать пять тысяч рублей. Я посчитал, любопытство старого еврея. -Это когда Волга стоила шестнадцать! Кости не стало через три месяца после того, как он принёс их мне. Поначалу я побаивался и даже спрятал их на даче, времена-то начались бандитские.

– Это точно, «лихие девяностые», – поддержал я.

– Если ты спросил про это, возьми эти бумажки, ведь Костя просил отдать тому, кто спросит про деньги. Ты первый, кто за двадцать лет спросил меня об этом.

Я, пожав плечами, взял квитанции.

Тем же вечером, не заезжая в московскую квартиру, уже боясь, что моя голова не выдержит еще каких-либо новостей и встреч, я прямо от Фельдмана уехал, наконец, на дачу.

ХХХХ

– Вот такая, девочки и мальчики, была история, – сказал Максим, оглядев своих друзей. – Ну давайте выпьем что ли, а то так и просидели.

Уже стемнело и под крышей небольшой летней веранды давно зажгли лампочку. Потухли и перестали дымить угли в мангале, остыл шашлык на столе.

– Да, вот это история, – протянула Соня, жена Аркадия.

– Ну, старик, ты даешь, – поддержал её сам Аркадий.

– А почему ты мне-то ничего не рассказывал? У него в Москве такая карусель была, а он приехал и молчит! – возмутилась Нина, ища сочувствия у Сони. И та в ответ только понимающе покачала головой.

– Да потому что это не просто забавный случай. Вот так, как десятки ваших с Сонькой историй, которые вы тут перемалываете каждые выходные. Это важно, понимаешь, Нин. Мне надо было всё осмыслить, понять.

– Ну хорошо, а почему ты тогда, в начале лета сказал, что расскажешь, но попозже? Чего ждал?

– Сейчас, – ответил Максим, сбегал в дом и принёс коробку. Все привстали, замерев в ожидании, не сводя с неё глаз.

– Что там? – спросила нетерпеливая Соня.

– Вот, – и Максим достал из коробки завернутый в тряпку пистолет.

– Ух ты, – проявил интерес Аркадий и взял его в руки.

– Ну куда ты ещё оружие-то в дом принёс? – возмутилась Нина. – Сейчас он стрельнет нам тут в кого-нибудь!

– Старик, а ты в курсе, что хранение оружия, это подсудное дело? – спросил Аркадий, не сводя восхищённых глаз с пистолета и крутя его в руках.

– Вот я вам и говорю. Есть у меня на это дело подходящий знакомый. Подполковник милиции.

– Семёнов что ли? – спросила Нина, слегка повысив тон.

– Да, вот жена знает его. Первый муж её сестры.

– А ты чего, общаешься с ним что ли? – в тоне супруги послышалось возмущение.

– Он мне всё равно – свояк! Не общаюсь, не общаюсь. Вот по делу только пришлось, – поспешил успокоить Максим. – Да не сбивай меня сейчас-то! И кстати, он уже полковник!

– Ты Машке только не говори, что его там повышают на работе!

– Не скажу, не скажу! – отмахнулся Максим.

– Так чего этот Семёнов? – вмешался Аркадий и вернул пистолет в коробку.

– Во-первых, он мне помог этот пистолет списать. Вот тут видите дырочку сделали, в стволе снизу разрезали и вставили тут штифт. Почти не видно, а стрелять не может. Пистолет списали и официально это массогабаритная модель, на что и справка есть. Можно дома хранить.

– Ну ка, дай почитаю, – Нина взяла справку.

– А во-вторых, я его просил, нельзя ли заглянуть в те уголовные дела? В дело отца Кости и в дело отца Светы. Очень хотелось узнать детали.

– Так, ну и что? – оживились все.

– Ничего. Два месяца зря ждал. Дело отца Кости давно уничтожено за старостью, даже концов не найти. А дело отца Светы, вероятно, сгорело в конце девяностых. Был там у них какой-то пожар в судебном архиве.

– Ну этого следовало ожидать, – сказал Аркадий.

– А вот книга, с которой всё началось, – и Максим выложил на стол